Four Thousand Weeks: Time Management for Mortals

Есть менее причудливый термин, который охватывает многие виды деятельности, которые Сетия называет ателическими: это хобби. Его нежелание использовать это слово вполне объяснимо, поскольку оно стало означать нечто слегка жалкое; многие из нас склонны считать, что человек, глубоко увлеченный своим хобби, скажем, раскрашиванием миниатюрных фигурок в стиле фэнтези или уходом за коллекцией редких кактусов, виновен в том, что не участвует в реальной жизни так энергично, как мог бы в противном случае. И все же, конечно, не случайно, что хобби приобрело такую позорную репутацию в эпоху, столь приверженную инструментальному использованию времени. В эпоху инструментализации хоббист - это диверсант: он настаивает на том, что некоторые вещи стоит делать только ради них самих, несмотря на то, что они не приносят никакой отдачи в виде производительности или прибыли. Насмешки, которые мы обрушиваем на заядлого коллекционера марок или наблюдателя за поездами, на самом деле могут быть своего рода защитным механизмом, чтобы избавить нас от возможности столкнуться с тем, что они действительно счастливы так, как остальные из нас, живущие своей телесной жизнью, находящиеся в постоянном поиске будущей реализации, не могут. Это также помогает объяснить, почему гораздо менее постыдно (более того, положительно модно) иметь "побочный заработок" - занятие, похожее на хобби, которое явно преследует цель получения прибыли.

И поэтому, чтобы быть источником истинного удовлетворения, хорошее хобби, вероятно, должно вызывать чувство неловкости: это признак того, что вы занимаетесь им ради него самого, а не ради какого-то социально одобряемого результата. Мое уважение к рок-звезде Роду Стюарту возросло несколько лет назад, когда я узнал из газетного репортажа об интервью, которое он дал журналу Railway Modeler, что последние два десятилетия он провел за работой над огромным и сложным макетом американского города 1940-х годов, фантазийной амальгамой Нью-Йорка и Чикаго с небоскребами, ретро-автомобилями и грязными тротуарами, причем грязь нарисована вручную самим сэром Родом. (Он взял макет с собой в турне, попросив дополнительный номер в отеле для его размещения). Сравните хобби Стюарта, скажем, с кайтсерфингом предпринимателя Ричарда Брэнсона. Несомненно, Брэнсон искренне считает кайтсерфинг приятным занятием. Но трудно не истолковать его выбор досуга как расчетливую попытку укрепить свой бренд смельчака, в то время как увлечение Стюарта моделями поездов настолько противоречит его имиджу кожаного, с серьезным голосом певца "Do Ya Think I'm Sexy?", что невозможно избежать вывода, что он делает это искренне, по любви.

Есть и второй смысл, в котором хобби бросает вызов нашей господствующей культуре продуктивности и результативности: быть посредственностью в них - нормально и, возможно, предпочтительно. Стюарт признался в журнале Railway Modeler, что на самом деле он не так уж хорош в создании макетов поездов. (Но, возможно, отчасти именно поэтому он получает от этого такое удовольствие: если вы занимаетесь деятельностью, в которой у вас нет надежды стать исключительным, это значит, что вы на время отбросили тревожную потребность "использовать время с пользой", которая в случае Стюарта предположительно подразумевает необходимость продолжать радовать публику, продавать стадионы, показывать всему миру, что он еще в силе. Мое другое любимое занятие, помимо пеших прогулок, - выстукивание песен Элтона Джона на моем электрическом пианино - так поднимает настроение и поглощает, по крайней мере частично, именно потому, что нет никакой опасности, что мое музыкальное мастерство на уровне шимпанзе когда-либо будет вознаграждено деньгами или признанием критиков. В отличие от этого, писательство - гораздо более напряженное занятие, в котором труднее оставаться полностью поглощенным, потому что я не могу избавиться от надежды, что могу сделать это блестяще, встретить высокую оценку или большой коммерческий успех, или, по крайней мере, сделать это достаточно хорошо, чтобы укрепить чувство собственного достоинства.

Издатель и редактор Карен Ринальди относится к серфингу так же, как я к пошловатому фортепианному року, только еще сильнее: она посвящает ему каждую свободную минуту и даже спустила все свои сбережения на покупку участка земли в Коста-Рике, чтобы иметь лучший доступ к океану. Тем не менее она с готовностью признает, что и по сей день остается ужасным серфером. (Ей потребовалось пять лет попыток поймать волну, прежде чем она впервые смогла это сделать). Но "в процессе попыток достичь нескольких мгновений блаженства, - объясняет Ринальди, - я испытываю нечто иное: терпение и смирение, безусловно, но также и свободу. Свободу добиваться бесполезного. А свобода сосать, не заботясь об этом, - это откровение". Результаты - это еще не все. Лучше бы их не было, потому что результаты всегда приходят позже, а позже всегда бывает слишком поздно.

 

10. Спираль нетерпения