Фортуна

Тимур вскоре достал крючок и нитки. Мне кинул мешок с куделью. Женька тоже взял одно веретено и начал прясть. Олег мастерил какую-то мелкую поделку из дерева. Илья пытался сплести соломенную шляпу. В общем, все занялись обычными своими делами. И только когда солнце начало клониться к горизонту, командир огласил варианты ночевок: причаливаем, пока светло, или остаемся на воде?

— Саша, мы не знаем, какое тут дно, вдруг ночью ветер усилится, и нас о камни разобьет? — первым стал возражать Андрей.

— На море, значит, ночуем.

Между прочим, когда стемнело, всем стало не по себе. Если до этого мы только видели силуэты каких-то крупных рыб, то теперь всю ночь вокруг нашего кораблика слышались странные всплески. Как будто кто-то выпрыгивал и хватал добычу. Плюс осознание того, что мы на посудине, изготовленной собственными руками. Никто из нас не специалист в судостроении. И вообще ночевать на воде не доводилось раньше.

— И как те моряки океаны переплывали? — озвучил мои мысли Илья. — Берег рядом, а все равно боязно.

— Парни, на вахте нужно бы постоять, вдруг чего? — предложил командир.

— Если кто-то может уснуть, пусть спит. А я так думаю, что до утра тут просижу, — облокотился спиной на мачту Олег.

Мы же с Тимом на шкурах расположились. Домотканым покрывалом укрылись и просто разглядывали небосвод.

Женька тихо выспрашивал Лёвушку о самочувствии. Тот жаловался и жевал кислые ягоды. Андрей же, не стесняясь, сообщил своему Саше, что хочет целоваться при свете звезд, и получил желаемое. Как бы то ни было, но вскоре все уснули. Ночью я слышал, как сменялись дежурные. Мне Николаич передал вахту, когда уже начало светать.

Вставать не хотелось. Но Тим тоже подхватился. Предложил посидеть, замотавшись в покрывало. Отчего-то утро оказалось не только сырым, но и прохладным. А через час начали просыпаться и все остальные. Пока умылись забортной водой, пока к туалетному люку наведались. Пожевали копченого мяса и погребли дальше.

Ветра с утра не было совершенно. Небольшой ветерок появился ближе к обеду. Южный. Но он был нам не совсем по пути. Впрочем, особенность треугольных парусов позволяла использовать и этот ветер. Мы даже немного заскучали. Кто не выспался — досыпал. Женька плотоядно разглядывал в подводных глубинах рыб. Предлагал словить кого-нибудь на ужин. Как и где будем добычу готовить, Калиниченко не волновало.

Николаич, когда увидел особо крупные экземпляры, велел Андрею сворачивать ближе к берегу. Как-то эти морские монстры нервировали нас.

А во время обеда произошел ещё небольшой инцидент. На обед у нас был даже салат из помидоров. Андрюха почистил их, порезал и то, что было несъедобным (веточки), выкинул за борт. Кто же мог подумать, что эта нехитрая закуска привлечет каких-то мелких рыб? А те, в свою очередь, более крупного хищника. Эта «акула» так звезданула хвостом, что корабль качнулся. Еле успели один якорь выдернуть.

Только Тимур в очередной раз не подкачал. У него арбалет в специальной петле к бортику был закреплен. Секунды три понадобилось любимому, чтобы взвести его, наложить болт и выстрелить.

То, что Тим не промажет, я и так знал. Но не думал, что запах крови так быстро распространяется под водой. Когда в метрах двадцати от нас шлепнул плавником кто-то огромный, мы, не сговариваясь, кинулись к веслам и энергично погребли подальше.

— Экология, однако, совсем не нарушена, — бурчал под нос Николаич. — Столько всего водится в море!

— А на берегу, наверное, еще больше, — отозвался Олег.

— Насчет берега я сильно сомневаюсь, — оспорил это заявление Тимур. Предыдущим днем он в бинокль разглядывал округу. — Все хищники располагаются рядом с теми, кто пасется. А они, в свою очередь, у источников пресной воды. Если заметили, здесь давно не было дождей. А родников и ручьев я не наблюдаю.

— Считаешь, что берег для нас безопасен? — поинтересовался Николаич.

— Берег — да, но швартоваться точно негде, — кивнул на валуны и прибрежные камни Тимур.

На третий день под вечер взялись вычислять, сколько мы могли примерно пройти и где находимся.

— Если наша долина — это примерно район Новороссийска, — рассуждал Николаич, — а Крыма как такового еще нет, шли мы, может, десять-двадцать километров в час почти по двенадцать часов в сутки.

— Саша, погода хорошая. Можно еще сутки двигаться дальше и только потом возвращаться, — вклинился Андрей.

— К тому же ветер пока попутный, — поддержал Олег. Этот самый ветер ночью усилился. Мы хоть и встали, прикрывшись какой-то скалой, но к середине ночи нас довольно сильно стало качать. Немного поспорили, как корабль положено разворачивать. И, собственно, на практике выяснили, что поперек волны качка меньше. Только Левочку начало тошнить. Он лежал, издавая странные звуки. За борт выблевал уже все съеденное, но продолжал не то икать, не то всхлипывать.

— Потерпи, маленький, — прижимал Лёву к себе Женька. — Рассветет, где-нибудь встанем, и тебя на берег отнесем.

Андрей же разводил в воде кислые ягоды и пытался напоить этим напитком Леву.

— Меня стошнит от этого, — скулил парнишка.