Формула Z

Они с Лёшиком договорились встретиться прямо там, у Яны. То есть у Сударыни… Лёшище всегда опаздывал; наверно, еще нет его…

Саня поднялась в лифте. Постучала в приоткрытые двери (всё-таки Сударыня знала ее мальчиком, да и мало ли). Переступила через порог…

И чуть было не вылетела обратно.

На нее смотрел какой-то дядька. Огромный и бородатый. В его глазах читалось то ли «Я не виноват», то ли «Не трогайте меня» – только это и остановило Саню, которая приготовилась уже включить третью космическую…

Кого-то он очень напоминал. Это не манекен, сказала себе Саня. Да это же… это…

– Ну вот все и в сборе, – вышла из комнаты Сударыня («Уф-ф», – выдохнула Саня). – Я уже знаю от своего нового друга, что вам улыбнулась удача. Здравствуй, теперь уже Александра! – подошла она к оцепеневшей Сане. – Конечно, я узнала тебя, как ты узнала Алёшу. Чуткие всегда узнают друг друга, что бы ни случилось…

– Привет, – грустно шепнул бородач, когда они проходили в комнату.

Лёха?..

Значит, вот оно что. Вот оно… но как же так?!

– …Мы всё нашли, – дрожащим голосом говорила Саня. Сударыня внимательно ее слушала. – Всё восстановили, распаролили… у нас всё есть. Не знаю, те это формулы или не те, других там не было. В общем, всё, что было, – всё у нас. Вот только одна проблема… Проблема в том, что мы всего этого не понимаем. Яна – она ведь была рядом с нами примерно как Никола Тесла. Мы не понимаем и не знаем, что с этим делать. Я просмотрела пока штук двадцать файлов – там сплошные формулы, я понимаю одну из десяти… Нужен кто-то, кто поймет, что с этим делать. Крутой математик. Или физик, ну или хотя бы прогер высшего класса…

Сударыня сверлила ее своими лазерами.

– Хорошо, – сказала она. – Оставьте мне то, что вы нашли, и я поищу такого человека. Какое имя ты назвала?

– Имя? Какое еще имя?.. А! Тесла, что ли? Так он уже давно…

– И вы ищите, ищите и пробуйте, слышите меня? Слышите меня?! Ни от кого и никогда не зависело так много, как сейчас зависит от нас, Алёша и Александра. Хорошо, что один из вас – женщина, – сказала она Сане.

– Это почему еще? – вытаращилась та.

– Когда у мужчины заканчиваются карты, у женщины всегда остается туз в рукаве. Или на худой конец дама пик. Уж я-то знаю…

* * *

– Она вообще кто? – спрашивал бородач Лёха у Сани, когда они шли обратно. – Ты говорила, никаких фокусов с зеркалами, а я видел, что она…

– Тоже за черную ткань полез? – усмехнулась Саня. – Не вынесла душа поэта?.. Ну, кого-то же ты видел там всё-таки, не пустоту, да? Значит, не манекен.

Было странно вслух произносить это слово – «манекен». Так же странно, как видеть рядом громилу с бородой и называть его Лёхой.

Лёха…

– Как это получилось? – всё-таки спросила Саня.

– Что?

– Ну… вот это, – Саня повела рукой. Она не знала, как сказать словами.

– Ты о чем вообще?

– Ты… ты что-то хотел мне рассказать с утра? Или мне показалось?

– А. Ну… особо нечего рассказывать. Просто… раз мы так общаемся с тобой… Просыпаюсь, знаешь, со стрёмным чувством, будто я совсем еще пацан. Будто не было вот этих двенадцати лет, вылетели куда-то, а я вот только вчера на уроки ходил, сачковал. Хоть и помню, как всё было: как заканчивал, выступал от города, вот эту бронзу на областном, как физруком пахал всё время… и с тобой, когда мы вчера после автобуса…

– Ясно, – Саня сжала кулаки. – А под утро тебе приснился сон, как у нас первая любовь. И даже чуть-чуть больше. Или не чуть-чуть. Ты, как взрослый человек, конечно, таким фантазиям ходу не даешь, но всё равно тебе понравилось, как мы вчера… Вот и просится из тебя этот сон, требует, как собачка: покорми меня! Об этом ты хотел мне на самом деле?..

Она говорила отчетливо и жестоко – тем жесточе и отчетливей, чем сильней приходилось давить слёзы. («И про Яну забыл уже, да?» – хотелось еще сказать. Но не сказала, конечно.)

Шкафообразный Лёха от каждого ее слова горбился, пока не стал почти такого роста, как она.

– Вообще-то я… – бормотал он, – вообще-то никогда… и ты сама ко мне на «ты»… и на колени… что я, прогонять, что ли…

– Знаю. Спасибо, что проводил.

Они подошли к ее подъезду. Лёха сделал шаг к ней, но Саня уже тыкала ключом в домофон.

Пахло горелым – теперь уже явно, до щекотки в носу. «Грандиозный пожар в Центральном архиве… – читала Саня в новостях, пока ехала в лифте. – Источник возгорания локализован… сгорел реестр подлинников секретного отдела…»

– Не открывай окно, – сказала ей дома Юля, тоже согнутая, будто постаревшая. – Их делишки хуже хлорки, лучше бы не дышать ими…

В полвторого ночи позвонил Лёха. Саня уже успела уснуть и целых шесть звонков думала, отвечать или нет.

– Эй, время знаешь? – всё-таки ответила она. – Дети по ночам спят, забыл?

– Ты файлы Янины смотрела?

– Файлы?.. Ну?

– Нашла там ссылки?

– Ну, нашла. И?..

– Поняла, что это?

– Ну. Ссылки. Лёш, давай зав…

– Так поняла или нет?

– Э-э-э… Ну, там домен, по-моему, какой-то один и тот же, прикольный, раньше не видела таких… я собиралась завтра ссылки проверять, Лёш. – (По телефону снова казалось, что это всё тот же Лёха.) – Что за кипеш ночью?

– Не проверишь. Это даркнет.

– Чего?