Формула всего

– Он сейчас грабли в сенях поцелует! Ну-ка спи! – Наиля повысила голос, и девочка мигом натянула одеяло до самых глаз.

Заскрипела калитка.

Глава десятая

Адыл водка сдружиндэпэ – чупняса тэ на розлэс[60].

– Я им: «Космос!», «Галактики!», «Солнечная система!», а они – «Где же бог?» – услышал Драго за дверью низкорокочущий мужской голос. Не голос, а водопад! Цыган уже приготовился поздороваться с учителем и встал со скамьи, когда через порог перешагнул поп.

– Где логика? Я спрашиваю – где логика? – возмущался отец Тимофей, как-то уж слишком долго снимая пяткою об пол правый башмак, однако в ораторском увлечении не замечая этого мелкого затруднения:

– Туманность Андромеды, межпланетные просторы, пояса астероидов – ничего они знать не хотят!

Мыльновский батюшка был широк в плечах, как телега. Лохматая рыжая борода придавала ему сходство со средневековым викингом. Такому скорее пристало брать на абордаж вражеский драккар, чем махать кадилом. Мало того что он был такой здоровый, – он еще был ученый и ежемесячно черпал новую порцию прогрессивной лексики из «Астрономического листка», который выписывал из столицы уже несколько лет подряд.

Учитель ввалился в комнату вслед за попом. Он тоже был «хорош» – кепка съехала набекрень, по круглому лицу акварельно расплылась добродушная хмельная улыбочка, а во всей его позе, которую Семен Галактионович Шерстобитов принял сейчас же, как увидел жену, читалось нечто заискивающее, извиняющееся, но и упрямое в своем своенравии.

– К тебе люди пришли, полдня тебя ждут. Где ты шлялся? – Наиля посмотрела на мужа строго, но поп заслонил товарища своей мощной фигурой. В тот же момент он увидел Драго и с неподдельным восторгом воскликнул:

– Ба! Чавалэ-ромалэ!

– Здравствуйте, – с подчеркнутой интеллигентностью произнес цыган.

– Где я мог тебя видеть, слушай?

– Вряд ли. Ты, наверное, обознался. Уж я бы тебя запомнил!

Поп смерил цыгана взглядом и задумчиво спросил:

– А чего у тебя ноги разные?

– Как?!

– Одна правая, другая левая. Хо-хо-хо! – поп любил безобидные розыгрыши, а учитель, привстав на носочки и выглянув ненадолго из-за тимофеевского плеча, поинтересовался у Драго:

– Не голодные?

– Обижаешь, – ответила Наиля вместо цыгана. – И тише вы. Ребята спать легли. Будете шуметь – в баню прогоню. Сколько денег-то пропили?

Учитель снова беззвучно скрылся за поповской спиной.

– А пойдем сразу в баню? – предложил Тимофей и по-хозяйски достал с полочки свечу. – Ты нам, Настенька, поесть принесешь?

– Наиля меня зовут. На-и-ля!

– Да хоть Мать-Сыра-Земля! Принеси поесть, ладно? Отпущу тебе все грехи.

Какаранджес брызнул смешком.

Баня у Шерстобитовых была просторной. Березовые листочки пристали к полу – с парной субботы не успели убраться. Поп, поскольку нес горящую свечку, вошел в баню первым и распорядительно сгрудил ковши на скамейке так, что крайний из них булькнул в железный чан с недовычерпанной водой.

– С чем пожаловал? – спросил Шерстобитов Драго.

– Надо, чтобы надпись ты одну перевел…

– Это, значит, завтра! Какой я сейчас переводчик? Заночуете у меня. Жена вам постелит… А пока расскажи нам, цыган, – кто такой? откуда? куда? Мы тебя с отцом Тимофеем охотно послушаем!

– Конечно, – добавил поп и тут же достал из-под полы бутылочку, до середины заполненную зеленой мутью. – Я цыган уважаю! Вы свободно живете – без царя в голове, а наши дети, едва ходить научились, уже все в долгах, под ярмом, в веревках… Так или не так?

Драго деликатно вильнул:

– Про вас не знаю, а у нас свои веревки. Вот мы кочуем, кочуем, конца не видно. Может, мы и рады где приткнуться, а как? Я тебе скажу: приезжаем мы в одно место. Все хорошо. Бабы погадали, я коней наменял, кузнец починил, что его просили… Кончилась работа! Надо к новой работе ехать. Нужда нас гонит. Вот и вся наша воля. Все думают – мы свободу любим, а нам жрать нечего. Цыганская судьбинка, что былинка придорожная: расцветет, отцветет и куда ветер дует – семена погонит.

– Да, – поп запустил пальцы в бороду. – По лампадочке?

Они чокнулись и выпили. Драго почувствовал к попу такое своеобразное расположение, как будто знал его много лет. Он расслабился и спросил:

– А вот, батюшка, Указ обещали выпустить, чтобы всех цыган к ногтю. Я-то неграмотный, а вы люди ученые, как вы мне скажете – выйдет против нас такая бумага?

– Если война случится, не выйдет, – четко сказал учитель. – Обстановочка сейчас в стране шаткая, все газеты на правительство лают. Вот Герцогу и нужны козлы отпущения. Он ведь не от вас избавиться хочет, а народный гнев от себя направить. Поэтому ему надо создать врага. Чтоб народ его самого за врага не принял. Народ у нас темный.

– Вот-вот! – отец Тимофей оседлал любимого конька. – Я им про внеземные цивилизации, межпланетные перелеты, космические корабли, а они никак не могут это с Писанием увязать! В сотый раз объясняешь: если Бог одну Землю создал, что ему мешало еще десяток слепить? Уж если курица одно яичко снесла, значит, не без второго будем. Закон природы. Божественный закон!