Формула грез. Как соцсети создают наши мечты

«Квартира мечты» выглядит как утешительный приз для тех, кто намеренно отказался от стабильности или ничего не получил. Ни унаследованной недвижимости, ни связанной с этим привилегии плевать на визуальные конвенции «идеального жилья», минимализм и комнатные растения. Как временное убежище, где можно перевести дух и по возможности не думать о будущем.

В условиях пожизненной аренды квартира мечты – еще и некий горизонт, противоположный желанию жить одним днем. Место, которое можно всерьез назвать своим домом, а не «жилым пространством», «арендованным помещением» и другими обезличенными словами. Где можно расставлять и копить любимые вещи для себя, а не для того, чтобы они красиво выглядели на фотографиях. Где, в конце концов, можно прожить всю жизнь и состариться.

В книге «Бобо в раю», выпущенной в 2000 году американским журналистом Дэвидом Бруксом, описано, каким образом в американском обществе возникла новая социальная страта – бобо, или «богемная буржуазия». Он подробно рассказывает об историческом, социальном, экономическом и культурном контексте послевоенной Америки, благодаря которому появились бобо, странный гибрид на первый взгляд противоположных «богемы» и «буржуа». В предпоследней главе «Духовная жизнь» Брукс наконец отвечает на вопрос, что же такое рай для бобо. Поскольку духовный заряд бобо получают от «вполне осязаемых вещей и мест с особой атмосферой», то их рай – это всего лишь еще одно воплощение реальности, и, «наняв правильных подрядчиков, образованный человек может вложить деньги в строительство рая».

Далее Брукс предлагает читателю представить праведную женщину бобо, профессора или владелицу инвестиционного фонда в лучах заката. Он подробно описывает экологически чистый район, большой участок, окружающий большой добротный дом с террасой. Женщина заходит в дом, открывая кленовую дверь, «доставленную из Новой Англии самолетом», проходит в просторную гостиную с камином, скромной, но изящной мебелью. Любуется своей коллекцией деревянных черпаков и другими аксессуарами, купленными в маленьких антикварных лавках.

И вот, уже испытывая сладостное умиротворение, она замечает стоящего в дверях кухни Ангела Смерти. Это специальный Ангел – его посылают только к бобо. От его потертого твидового пиджака исходит сияние, и, судя по громадной керамической кружке в его руках, которую она купила прошлой весной на ярмарке ремесел в Санта-Фе, он уже какое-то время ее ожидает.

Ангел Смерти подробно расспрашивает о ремонте, который они закончили в прошлом году. Ангел Смерти подивится тому, как им удалось, втрое увеличив площадь дома, сохранить в неприкосновенности его дух. После чего сообщит, что она только что умерла, но никуда забирать ее он не собирается. Ей предстоит вечное существование в окружении этих превосходных вещиц[89].

Макбук и плесень

Большинство моих друзей и знакомых, приехавших в Москву из других городов, стремятся снять квартиру с белыми стенами и высокими потолками. Если стены в квартире другого цвета, их рано или поздно перекрашивали в белый. Забавно, что тех, кто родился и вырос в Москве, всю жизнь прожил в своей квартире, цвет стен волновал в последнюю очередь. Зато в арендованной квартире может не гореть свет в туалете, на потолке в ванной может зеленеть плесень, через дыры в полу – прыгать блохи, но стены должны быть белого цвета. За время жизни в Москве я видела этот паттерн десятки раз.

Однако самая яркая история про квартиру мечты случилась со мной зимой 2016 года, когда мой краснодарский друг съезжал из комнаты в московской коммуналке и срочно искал себе новое жилье. Покидаемая комната была типичным примером московского арендованного рая: центр, белые стены, высокие потолки, два больших окна, огромная кровать, рейл для одежды вместо шкафа, макбук на хлипком столике. На кухне и в ванной царила полная разруха, выглядели они так, будто ремонта там не было как минимум лет сорок. В соседних комнатах жили редакторша глянцевого журнала (из-за конфликта с которой ему и пришлось переехать), мать-одиночка и ночной повар. Требования к новой квартире были простыми: центр Москвы, желательно внутри Садового кольца, простор, минимум мебели, максимум света и более-менее сносные соседи.