Forever is not enough (СИ)

Он нахмурился, подаваясь вперед. Теперь руки мага покоились на его коленях, он опирался на них, всматриваясь в глаза мужчины напротив. Девушка догадалась, о чем идет речь, и дрожь скользнула вниз по ее ослабшему телу. Начиная с пальцев рук и заканчивая икрами, лодыжками и ступнями. Хорошо, что в этот момент Эллана сидела на полу, а не стояла, рискуя свалиться от внезапного приступа отвращения.

– Подумать только: я предлагаю тебе раба за одну только ночь с твоей девчонкой, за одну только ночь, Фен’Харел. Да я даже не собираюсь ее калечить или что-то в этом роде. Вернется такой же, какой уходила.

– О, это неплохая сделка, – поддакивал Диртамен. – Но ты уверен, братец, что оно того стоит? Девчонка диковата, еще чего у тебя отрежет или откусит.

Маг только улыбнулся в ответ. Она дикая, да, подмечено это верно, но совсем не глупая. Даже если рабыне захочется укусить его со злости, та этого не сделает, перетерпит, опасаясь за собственные уши, которые он может отрезать и насадить на нить. Впрочем, уверяя Фен’Харела в том, что дикарка не пострадает, Фалон’Дин привирал. Эллана разозлила его, разозлила сильно, и такое поведение нельзя было ей спустить. Что, если в народе пойдут ненужные разговоры о том, что хозяин размягчился?

А ведь, если подумать, сделка действительно была хорошей. Даже слишком хорошей для того, чтобы состояться. За рабов, обладающих редким даром магии, всегда просили много, а уж за мага-дикаря должны были отдать целых десять, а то и пятнадцать обычных мужчин или женщин. Хранителей и Первых поймать всегда сложно. Они – словно полоумные сектанты, служители культа и его покровители, находят способ избежать рабства. Любой способ, начиная самоубийством, а заканчивая кровавой бойней средь рабов и дальнейшим побегом.

Но хозяин Элланы даже не рассматривал сомнительную перспективу обмена жизни брата своей дикарки на возможность использовать ее столь гнусным образом. Маг никогда не брал девушек силой, хотя, признаться честно, во времена бурной молодости желание мучало его не меньше, чем всех остальных. Он держался. Просто эльф считал, что он чуть выше, чем животное, следующее одному единственному инстинкту.

– Она никогда на это не согласится, – произнес Диртамен, поправляя полы своей белой туники. – Вам даже не о чем говорить, друзья.

– Мне и не нужно ее согласие, – ввернул Фалон’Дин, заставляя подслушивающую Эллану тихо выругаться.

– Достаточно! – произнес маг, поднимая ладонь. – Ты ее не получишь, проси что-то другое, если хочешь, но на Эллану не рассчитывай.

Она облегченно вздохнула, понимая, что эванурис не отдаст ее в лапы жадного Фалон’Дина. Дикарка напряглась. Ей вдруг стало больно от собственной эгоистичности. Ведь ей-то… Ей-то переспать с еще одним эванурисом будет гораздо проще, чем лишиться брата и всю жизнь винить себя в его гибели. Будет ли? Сердце сжалось. Шартан же сидит там, он слышит этот разговор, каждое слово, только не знает, о ком идет речь. Как дикарка будет смотреть в его глаза?

В воздухе послышался запах гари. Диртамен закурил трубку, поднеся к ней два пальца, на которых горел тонкий огонек. Эллана видела только часть его тела, а он не видел ее совсем. Впрочем… Должно быть, ее все же заметили. В щели между полом и дверью виделась плоская тень, которую скрыть не удавалось. Эллана ощущала на себе взгляд Фалон’Дина, сидевшего лицом к ней. Наверное, стоило уйти из простой вежливости, уйти, потому что подслушивать – дурная привычка, но девушка осталась на месте. Вязкий белый дым шел тонкой струйкой, эльфийка боялась закашлять. Она узнала запах: травяной сбор, вызывающий отчаянную слабость в теле, обезболивающий и успокаивающий эффект которого не проходит очень долго.

– Хорошо, – заговорил Фалон’Дин, не отводя взгляда. – Если ты не хочешь совершить сделку, могу предложить тебе дружеское пари.

– Пари?

Фен’Харел слушал его неохотно. Он понимал, что в голове у «друга» крутится одна только мысль, и ни на что другое тот согласия не даст. Какой бы не была его просьба, все приведет к неизбежному финалу – ночи, дня, жизни с рабыней Фен’Харела. Ему пришлось принять непроницаемый вид. С одной стороны… Он ведь пытается выторговать у Фалон’Дина живого человека, самого близкого родственника Элланы и ее единственного брата. О, если парнишка останется здесь, это убьет его – тут нет сомнений.

– Да, да. Ты же примешь участие в Большой Охоте в этом году? – спросил он, противно улыбаясь, зная ответ.

Эльф кивнул. Можно было и не спрашивать, ведь все в ней участвовали. Даже Митал, не склонная к такого рода забавам, отдавала празднику должную дань уважения. Она приходила со своим луком, хотя стрелять и не любила, охотилась неплохо, но была слишком яркой, слишком громкой и самоуверенной. Звери и птицы замечали ее еще издали, бросаясь прочь, а непробиваемые эванурисы ни словом не обмолвились о том, что ей бы сменить тактику.