Forever is not enough (СИ)

В присутствии Гилланайн эванурис вел себя жестче. Его голос стал чуть-чуть грубее, чтобы никто не подумал о том, что он держится с Элланой так уж мягко. Девушка не чувствовала стула под собой, руки ее опустились на столик, а эльфийка, беседовавшая с Фен’Харелем опустилась на соседний стульчик. Этого дикарка точно не ожидала: эванурисы общество рабов не очень-то любили, могли потерпеть, конечно, но только из собственной праздности и гордыни.

– А ты ему нравишься, – сказала она полушепотом, чуть наклонившись вперед, чтобы слышала только дикарка.

– Простите? – спросила девушка, не слышавшая почти ничего вокруг.

– Нравишься, – подтвердила она. – Ты молодая, хорошенькая, вся такая необузданная и свирепая, как тигрица. Фен’Харел давно так не увлекался. Тебе очень повезло, что ты попала именно к нему, не к Андруил и уж тем более… Не оказалась здесь. Фалон’Дин вежлив со мной сейчас, девочка, но когда мое положение было не лучше твоего, о… Приходилось терпеть его сальные взгляды и даже шлепки. Благо, что Андруил быстро поставила его на место, она хорошо это умеет.

– Вы и сейчас с ней…

– Нет, – перебила Гилланайн. – Иногда.

Она любила говорить с бывшими собратьями по несчастью, старалась не заноситься. Взгляд девушки бродил от одного гостя к другому. Силейз салютовала ей, подняв вверх свой бокал, Гилланайн ответила скромной улыбкой. Она недолюбливала их всех, считая, что некоторые из эванурисов не заслуживают оказанной им чести. Они – ничто, только грязь под ногтями. У Диртамена сил не хватит даже на то, чтобы выловить духа из Тени, а Эльгарнан слишком горд, чтобы заставить остальных магов умерить свои бесконечные желания и страсти. Андруил – импульсивна и глупа, Фалон’Дин – не сдержан и жесток.

– Кажется, она-то вас все еще любит.

– Почему тебе так кажется, девочка? – спросила магесса, делая еще один глоток вина. – Душа у Андруил темна и скрыта от посторонних.

– А взгляд, обращенный к вам, у всех на виду, – насмешливо произнесла Эллана.

– Дерзкая ты. Да, я тоже это замечаю в ее глазах, но не собираюсь снова потакать ее нескончаемым прихотям. Она не самая ласковая из эванурисов, милая. Андруил слишком заносчива и лжива, если хочешь знать, – говорила девушка без стеснения, зная, что рабыне можно выложить что угодно. – Она не стоит и фаланги моего пальца, но без нее обойтись я бы все равно не смогла. Моя мать была ее рабыней, а отец – одним из ее «маленьких господ». Гнусное было времечко.

– А где они сейчас? – спросила Эллана.

– Умерли. Все рабы когда-нибудь умрут… Андруил всегда так говорила. Я была единственным ребенком в семье, и потому, что выдалась очень хорошенькой, она разрешила моей матери выйти за отца замуж. Ну, знаешь, чтобы все было как-то… Цивильнее, не так унизительно, – исповедовалась она. – Отца мама никогда не любила, но он дал матери положение и приличную койку без клопов и сена в матрасе. В конце концов, девочка, ведь все мы думаем о своем комфорте, правда? Можно и потерпеть, стиснув зубки покрепче.

Должно быть, девушка вспомнила что-то печальное, ведь взгляд ее стал невеселым. Гилланайн допила вино, оставшееся в ее бокале, и решила, что теперь будет пить эль. Кажется, он был у одного из рабов на подносе, теперь не вспомнить у кого именно. Девушка поднялась, освобождая место кому-то другому, но обернулась, прежде чем оставить дикарку в одиночестве.

– Держись к нему поближе, если хочешь выжить в этом поганом местечке. Фен’Харел такой жалостливый, он может помочь тебе… Выбраться из этого круга. Может, выйдешь замуж за кого-то с положением получше, может, случится что еще.

Произнеся слово «круг» она повела пальцем в воздухе, рисуя невидимую окружность. Эллана смутилась от этого разговора, но отвернуться не могла. Она же может оскорбить ее, наделать проблем своему господину. Девушка поднялась и сама, решив, что больше не хочет смиренно ждать.

Гости веселились, никто на нее не смотрел. Рабы – только мебель, к ним интерес теряется быстро. Конечно, на Эллану обращали взволнованные взгляды, когда та только поступила в услужение к эванурису: она же происходила из дикого племени. Но сейчас, когда головы магов кружились от вина, никому до эльфийки дела не было. Девушка же вообще ими мало интересовалась.

Сейчас. Сейчас она прошмыгнула мимо главной лестницы и поднялась наверх, ближе к коридору второго этажа. Должно быть, тут располагаются спальни гостей и их приближенных. Там она кралась тихо, словно тень в ночи. Со стороны так и выглядело. Убранство здесь было мрачным, зловещим, если сказать точнее. Цвета были темными: синими и фиолетовыми, как звездный купол бесконечного ночного неба, света почти не было. Кое-где виделись золотые подсвечники, но все они были пусты и загрязнены отчего-то влажной пылью.