Forever is not enough (СИ)

– Когда-нибудь ты ему надоешь, и я подгадаю этот момент, девчонка. Ты видно хороша в постели, раз оказалась у его ног, как любимая шавка. Только знай, милая, что когда придет время расстаться с твоим господином, я куплю тебя. Тебе придется удовлетворять мои желания… О, вкус у меня гораздо более изысканный, чем у Фен’Харела. Он не умеет веселиться так, как я.

Эльфийка плохо слышала его последние слова, потому что пульс бил ее по вискам. Тук-тук-тук. Где-то в ушах, где-то рядом. Сзади послышался звон, в саду что-то упало. Эллана, чье дыхание почему-то сбилось, резко обернулась назад. Она уронила… Девочка со шрамом уронила поднос, бокалы разбились, и содержимое злосчастной бутылки разлилось по плитке. Несчастная прижимала к себе тяжелый поднос, ее маленькая фигурка тряслась, предвкушая наказание. Две рабыни уже шли к ней с разных сторон сада, чтобы увести девочку в комнату для прислуги.

Фалон’Дин не заинтересовался произошедшим. Когда дикарка снова повернулась к нему, взгляд холодных черных глаз был прикован к ее лицу. Девушка гордо выстояла под этим напором, заставив себя вздернуть подбородок. Он взял ее за руку, резко, но не больно. Лишь слегка сжав запястье.

– Пошли, я хочу, чтобы все гости были сейчас в зале, а не бродили по моему дому.

Эллана тут же выдернула руку. Она пожалела о том, что Магнолия давала ей ту проклятую смягчающую мазь, что сделала ее кожу слишком приятной. Пальцы эвануриса разжались, он убрал руки за спину и улыбнулся, снова оценив норов дикарки. Девушка все же пошла за ним, не смотря на то, что нутро просило ее идти в другую сторону, как можно дальше от этого человека.

Когда оба вернулись в большой зал, свет стал чуть тише. Хозяин дома хлопнул в ладоши, и тот совсем погас… Фен’Харел первым заметил свою избранницу, он подошел к ней, оставив занимательную беседу с Митал. Муж последней все равно начинал злиться, и маг собирался убежать от нее, волнуясь о том, что может уронить на голову подруги огромный комок неприятностей.

– Нашла что-то интересное? – спросил мужчина, улыбаясь.

Но Эллана не ответила, она не успела. Фалон’Дин снова захлопал в ладоши, взбираясь на невысокую трибуну посреди зала. Его слуги нервно переглядывались, отходя к стенам. Больше не разносили напитки и угощения, и все лица обратились к виновнику торжества. Эльф улыбался, взирая на заинтересованных гостей.

– Вы же знаете, дорогие друзья, что развлечь вас сегодня – моя главная забота. И я хотел бы представить вам приятное зрелище…

Гости довольно переглядывались. Все знали, что Фалон’Дин умеет веселить народ, и потому сейчас, когда он так слащаво говорит, подготавливая публику к чему-то грандиозному, зрелище действительно должно быть интересным. Эллана взяла своего господина за руку, рассматривая эвануриса, что стоял на трибуне. Ей не хотелось ничего видеть, хотелось только уйти.

– И позвольте мне показать вам нечто столь изящное, что наша милая Гилланайн покажется вам старой поварихой рядом с этим чудом.

– Ты берешь высокую планку, – выкрикнула Андруил, выпившая слишком много для одного вечера.

– Никак иначе. Что же… – ответил ей маг, улыбаясь. – Магия дикарей!

Гости тут же захлопали, а Эллана шагнула вперед, прищурившись. Магия дикарей? Это, что, какой-то танец, который сейчас исполнят самые смуглокожие рабы эвануриса? Девушка смотрела за тем, как большие двустворчатые двери открываются впереди, как из них выходят какие-то мужчины. А в середине процессии жилистый юноша с золотым ошейником.

Девушка закрыла рот рукой, опасаясь, что сейчас вскрикнет. Она увидела своего брата, увидела Шартана. На лице его теперь были золотые ветви, и не он сам рисовал их на этот раз. Теперь татуировку эту не сотрешь, как бы кто ни старался. Маг держал голову низко, под скулой его виднелся свежий кровоподтек, который пытались скрыть телесного цвета мазью. Дикарка сильнее сжала ладонь Фен’Харела, и тот насторожился, глядя на нее с высоты своего роста.

Шартан не заметил сестру, он вообще старался не рассматривать гостей. Все притихли, наблюдая за его движениями. Брата облачили в какие-то драные шкуры, словно пытаясь показать его принадлежность к дикому племени, не умевшему шить сносную одежонку. Одна из них – рыжая шкура какого-то пушистого зверька прикрывала часть его завидного, но все же не самого рельефного торса, несколько других были обмотаны вокруг бедер и закрывали ноги до колен. В руках он сжимал свой посох, сжимал так сильно, что пальцы уже начинали неметь.

– Ах ты дрянь, – шикнула девушка, глянув на хозяина дома.

– Узрите же, что выдумали эти несчастные дикари.

Услышав «кодовую» фразу, Шартан наконец поднял глаз. Но не для того чтобы осмотреться, он словно глядел в холодную пустоту, не видя ничего вокруг. Юноша поднял посох, взмахнул им, произнеся что-то слабым, тихим голосом, и древко осторожно засветилось. Над потолком появилась белая тень, яркая тень молодой и гибкой еще галлы. Ее ветвистые рога переливались, короткая ухоженная шерсть блестела… Призрачная тварь прошлась по потолку.