Forever is not enough (СИ)

Женщина подняла полу своего фартука, привстала на цыпочках и наскоро протерла оконце, являвшееся единственным источником света в помещении. Комната, отведенная для новоприбывшей, находилась на первом этаже, как и у всех слуг. Босыми ступнями Эллана чувствовала холод, исходящий от пола, он шел от самой земли. За окном колыхалась трава, выросшая слишком высокой, парили бесцветные утренние мотыльки, ведомые сладкими запахами ядовитых цветов.

– У меня сейчас есть другая работа, но я приду к тебе позже. Форму принесу, а платьишко ты все же не выкидывай. Можешь пока погулять по дому, посмотреть что тут к чему. Только хозяину на глаза не попадайся, мало ли что.

– Что? Прикончит меня?

– О, милочка, ты бы стала первой, – легко ответила стареющая рабыня. – Просто не искушай нашего хозяина, и, может быть… Может быть, он тоже не будет глух к твоим просьбам.

Женщина повидала многое, переходя из одних рук в другие. Она видела Эллану насквозь, понимала, что с этой девчонкой у нее будут проблемы. Дикарка непременно попробует убежать, и попытка ее даже может оказаться успешной, если по земле ее хозяина пройдут ноги странствующих эльфов. Магнолия слышала о том, как счастливчики сбегают от своих господ, и некоторым даже удавалось кануть в бездну забвения и умереть на свободе, никогда больше не ощутив тяжести ошейника. Возможно, если бы она была чуточку смелее, будучи молодой и полной сил, сама бы попыталась скрыться.

Она вышла, оборвав беседу, так ничего и не рассказав, и Эллана осталась одна. Пауки над ее головой перебирали тонкими лапками, решая, стоит ли им убегать, спасаясь от новоиспеченной хозяйки этого потолка. Эльфийку грязь не смущала: она всю жизнь спала то в холодной пыльной палатке, то на сырой земле, просыпалась от ласкового касания проползающей мимо змеи или липкого дыхания галлы, что приняла ее спальник за островок травы и подошла, чтобы опробовать его первой.

Эллана впервые за долгий, за выматывающий день осталась одна. Она снова огляделась по сторонам. Наверное, было бы куда лучше, упади она на кровать и заплачь от досады и горечи. Жаль, что за дикаркой подобной привычки изливать свои чувства не водилось.

Девушка только закричала. Громко так, сдернув с себя белое платье, сквозь которое просвечивались ее соски, виднелась линия бедер. Лохмотья падали на пол под ее крики, под топот босых ног. И все немногочисленные слуги, обитавшие в доме, понимали, что спускаться и успокаивать ее – сейчас бессмысленно.

Разорвав обновку в лоскуты, надругавшись над деланной щедростью Андруил и ее рабынь, Эллана схватилась за голову. Каштановые волосы прошли сквозь пальцы. Озарение словно пришло только сейчас: она же попала в плен. Не в капкан враждебно настроенного клана, не в клетку работорговцев, что еще не уехали на рынок, чтобы сбыть ее с рук. Она уже. Уже в лапах господ, уже в их могучих руках, норовящих сдавить ее шею еще сильнее.

И бежать не получится, потому что бежать у нее все равно уже нет сил. Эллана слышала шаги над своей головой, слышала, как босые ноги топчут пол, как что-то со скрипом отодвигают от стены. Она закусила губу от злости, лишь бы наконец заткнуться, сдержаться. Испарина покрывала голое тело, каменные стены держали внутри комнатки холодный воздух.

Эллана громко выдохнула, чувствуя, как мурашки медленно бегут по ее плечам. Хранительница всегда призывала молодежь к спокойствию, говорила, что лучше всего держать себя в узде, что бы ни случилось. Только Хранительница Элланы никогда не попадала в рабство.

А вот она попала. И долго ли ей придется прожить здесь, выводя надзирательницу своими капризами? Что придет быстрее: утерянная свобода или долгожданная смерть? Зная свой взрывной нрав, зная, как тяжело бывает сдержать внутри демона гордыни, демона ярости, страха и всю эту желчь, Эллана не рассчитывала прожить здесь долго. Ее либо убьют, либо продадут кому-то другому, чтобы не мешала слугам работать. О, наверняка другой покупатель найдется. Да хотя бы тот черноволосый эльф, что поймал ее еще утром, что так смотрел на нее в этом проклятом зале…

Старая форма для прачки валялась в углу каменной полки. Предшественница Элланы умерла от тяжелой болезни, что передалась ей по наследству от матери. Осталась от нее только память и пыльная одежда черного цвета. Бесформенные штаны, бесформенная футболка без рукавов, которые Эллане придется доносить, пока новую форму не подгонят под ее размеры.

А под уродливую одежду можно надеть лиф, скроенный кое-как, чтобы не вызывать излишнего внимания к собственной персоне. Девушка фыркнула, отбросив форму в сторону, еще дальше. Она дотронулась до шрама под своей ключицей, чувствуя тепло, ощутив приятную тяжесть.

Дикарка все же упала на кровать, понимая, что нервы ее снова теряют чувствительность, усталость, злоба, отчаяние давят сверху. В комнате было прохладно, но дикарка чувствовала внутри себя небывалый жар. Ей захотелось крикнуть еще раз, даже громче, чем прежде.