Читаем Флибустьеры полностью

- Но тут есть еще одно обстоятельство, - заметил секретарь. - Четыре месяца назад, когда было запрещено ношение оружия, мы обещали иностранным фирмам, что на спортивное оружие запрет не распространится.

Его превосходительство нахмурился.

- Это можно уладить, - сказал Симоун.

- Как?

- Очень просто. Почти все типы спортивного оружия - шестимиллиметровые, во всяком случае те, что имеются в продаже. Вот и надо разрешить торговлю только таким оружием, у которого калибр меньше шести миллиметров!

Мысль Симоуна понравилось всем, только важный сановник шепнул на ухо отцу Фернандесу, что это несерьезный подход и что страной так не управляют.

- Учитель из Тиани, - продолжал секретарь, листая бумаги, - просит предоставить ему лучшее помещение для...

- Какое еще там помещение? Ведь у него есть отдельный сарай! - вмешался отец Каморра, который вернулся в залу, уже забыв о злополучных картах.

- Он пишет, что крыша прохудилась, - возразил секретарь, - а карты и таблицы он покупает на свои деньги и не может оставлять их там, под дождем...

- Но это вовсе не мое дело, - процедил сквозь зубы его превосходительство. - Пусть обратится к своему начальству, к губернатору провинции или к нунцию... * - А я вам доложу, - опять вмешался отец Каморра, - что этот учителишка - смутьян и флибустьер. Вы только подумайте, говорит во всеуслышание, что покойникам все равно гнить - и после пышных похорон, и после бедных! Вот доберусь я когда-нибудь до него!

И отец Каморра сжал кулаки.

- По-моему, если человек хочет учить, - заметил отец Сибил а, как бы обращаясь только к отцу Ирене, - он учит в любом месте, хоть бы и под открытым небом: Сократ поучал; на площадях, Платон - в садах Академа, а Христос - на горах и озерах.

- На этого учителишку уже есть несколько жалоб, - переглянувшись с Симоуном, сказал его превосходительство. - Полагаю, что его следует уволить.

- Уволить! - повторил секретарь.

Важному сановнику стало жаль беднягу учителя, который просил помощи, а получит приказ об увольнении, и он попытался вступиться.

- Надо признать, - не очень уверенно заметил он, - что просвещению у нас оказывается совершенно недостаточная поддержка...

- Я ассигновал немалые деньги на приобретение пособий, - гордо заявил его превосходительство тоном, в котором слышалось: "Я делаю гораздо больше, чем от меня требуется!"

- Но подходящих помещений для школ нет, и пособия портятся...

- Нельзя же все сразу, - сухо перебил важного сановника его превосходительство. - Здешним учителям не следовало бы требовать зданий для школ, когда на Полуострове* учителя умирают с голоду. Чересчур зазнались! Хотят жить лучше, чем живут в самой Испании!

- Флибустьерство...

- Прежде всего - Испания! Прежде всего мы - испанцы! - воскликнул Бен-Саиб, и глаза его засверкали патриотическим огнем, но, видя, что его не поддерживают, запнулся и умолк.

- Впредь всех недовольных увольнять, - заключил генерал.

- Вот если бы приняли мой проект... - словно разговаривая с самим собой, молвил дон Кустодио.

- О школьных зданиях?

- Он прост, практичен, недорог, как, впрочем, и все мои проекты, созданные на основе многолетнего опыта и знания местных условий. Все селения получат школы, и правительство не потратит ни единого куарто.

- А, понимаю, - съехидничал секретарь. - Надо обязать жителей строить школы за свой счет.

Раздался смех.

- О нет, нет! - воскликнул задетый за живое дон Кустодио, он даже покраснел. - Здания уже построены, они стоят и ждут, чтобы их использовали. Гигиеничные, удобные, просторные...

Монахи с беспокойством переглянулись. Неужели дон Кустодио предложит отдать под школы церкви, монастыри или приходские дома?

- Ну-с, послушаем! - строго сказал генерал.

- О, все очень просто, мой генерал, - напыжившксь, возгласил дон Кустодио. - Ведь школы открыты только в будни, а петушиные бои мы смотрим, напротив, по праздничным дням... Так вот, пусть помещения для петушиных боев используются в будни под школы

- Что вы, опомнитесь!

- Нет, вы только послушайте его!

- Что это вам взбрело в голову, дон Кустодио?

- Нечего сказать, остроумный проект!

- Уж дон Кустодио всегда удивит!

- Но послушайте, господа, - кричал дон Кустодио среди гула возмущенных голосов, - надо быть практичными! Лучших помещений не найти! Арены для петушиных боев просторны, отлично построены - и кому какое дело, что в них происходит в будние дни. Даже с точки зрения нравственности мой проект должен быть одобрен: это будет, так сказать, шестидневное очищение для храма игрищ.

- Но иногда петушиные бои бывают и на неделе, - заметил отец Каморра. Нехорошо причинять убытки арендаторам зданий, они ведь платят налог правительству...

- Пустяки! На эти дни школу можно закрыть!

- Что это вы тут говорите! - возмутился генерал-губернатор. - Пока я у власти, такому безобразию не бывать! Закрывать школы ради петушиных боев! Помилуйте! Да прежде я подам в отставку!

Негодование его превосходительства было вполне искренним.

- Но, мой генерал, лучше закрывать их на несколько дней, чем на месяцы!

- Это безнравственно! - отозвался отец Ирене, еще более возмущенный, чем губернатор.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза