Финалом Злодейки может быть только смерть

Когда немедленно отозвавшийся герцог услышал обращение, отличное от «герцог», его лицо просияло. У него был любящий взгляд человека, смотрящего на свою родную дочь.

— Я… беременна.

Поэтому я не могла поступить с ним, как со всеми остальными.

Боль и страдание от того, что узнал произошедшее с членом семьи одновременно со всеми остальными, а то и позже их. Так ли уж необходимо заставлять герцога чувствовать это? Это точно месть?

— …Чт-что?

Однако такого я себе и представить не могла.

Лицо герцога стремительно побелело.

— Только ч-что… Что ты сказала… — герцог шумно хватал ртом воздух, словно рыбка, выброшенная на берег. — Ты… Ты сказала, что беременна?

— Да, просто так получилось…

— Б-бе-беременность?

— …

— Беременность! Не могу поверить, беременность!.. — повторял герцог, распахнув глаза так широко, что они грозили выпасть.

Я была так смущена, что опустила голову и отвела взгляд. Только я приготовилась выдержать его головомойку, как…

Скрип!

— Дворецкий! — яростно вскочил долго молчавший герцог, шаркнув стулом. И немедленно принялся искать дворецкого.

Услышав рев своего хозяина, тот ворвался в столовую.

— Ха-а-ха-а, Вы меня звали, герцог?

Герцог проорал ему:

— Принеси меч! Собери всех рыцарей!

— Что…

Внезапный приказ заставил дворецкого растеряться. Я тоже потрясенно уставилась на герцога, вообще не понимая, что он такое несет.

Раскрасневшийся герцог кричал:

— Я немедленно поведу рыцарей на Императорский дворец. Я отрублю ему голову! Да как посмел он с моей дочерью!.. Угх!

Взбешенный герцог вдруг схватился за шею и пошатнулся.

— Герцог!

— Отец!

Хором воскликнули мы с дворецким.

К счастью, покачнувшийся герцог не упал на пол, а с помощью дворецкого снова уселся на стул.

— Беременность. Беременность. Ты беременна. Беременность…

По тому, как, страдая, он бормотал «беременность», словно одержимый, было ясно, в каком он шоке.

Герцог среагировал точно так же, как и другие родители, узнавшие, что их хорошо воспитанное чадо пошло по кривой дорожке. Я не сильно задумывалась, совершая свое грехопадение, однако при виде измученного лица герцога помрачнела.

— …Вы в порядке, отец? — взволнованно спросила я, легонько тряся его за плечо.

Тут герцог, сидевший с таким видом, словно находился при смерти, взял меня за руку.

— Пенелопа, детка. Это он с тобой сделал?

— А? Что…

— Я не хочу, чтобы ты за него выходила. Он чертов ублюдок… Ты!.. Ты сделал такую мерзость с моей драгоценной дочерью, сукин ты сын!.. — расплакался герцог, с трудом подбиравший слова.

— О-отец, — открыла я рот.

Разумеется, я думала, что герцог разозлится, если узнает, но я никак не ожидала, что он будет плакать.

— …Простите.

Мерзость… Не могла же я сказать, что напилась и сама его завалила. Я в равной степени чувствовала как жалость к герцогу, так и вину перед Каллисто, ставшим «жалким ублюдком».

— Не стоило сажать его на престол, ух… Дворецкий, дворецкий… Войска… — продолжал нести чушь герцог, пытаясь сдержать слезы.

Тут помогавший герцогу дворецкий вдруг решительно посмотрел на меня.

— Не волнуйтесь, госпожа. До тех пор, пока молодые господа не вернутся с выездной тренировки, от лица герцога я возьму командование войсками на себя.

— Что? И что все это должно значить…

— На случай непредвиденных обстоятельств особняк Экхартов спроектирован как крепость. Здесь достаточно еды — если активировать защитный барьер, можно будет продержаться целый месяц. И как только молодые господа вернутся, мы пойдем штурмом на дворец, — серьезно сказал дворецкий.

— Стойте! Нет! Все не так! — воскликнула я, яростно тряся головой. — Он был такой красивый, что я сама его завалила!

— …

Герцог, дворецкий и все слышавшие нас слуги потрясенно на меня уставились. Повисло такое холодное молчание, словно я засыпала сад льдом.

Мое лицо едва не лопалось от прилившей к нему крови.

В итоге мне удалось удержать герцога от государственной измены и вернуться во дворец только после того как я утешила герцога обещанием часто навещать его вместе с ребенком.

Вот так и закончилось мое признание в беременности.

Два месяца спустя, яркой поздней осенью прошла свадьба императора с императрицей. Люди прозвали ее самой роскошной свадьбой всех времен.

И ранней весной, когда снова набухли почки, у меня родился ангелоподобный… нет, драконоподобный ребенок.

Глава 274

Джудит Регулус. Одного лишь взгляда на девочку, которой в этом году исполнялось три года, было достаточно, чтобы украсть мое сердечко. Не могу поверить, что носила ее в себе.

Ослепительные золотистые волосы и красные глаза, отличительная особенность императорской семьи. Герцог аж всплакнул от злости из-за облика, напоминавшего императора.

Все говорили, что она — Каллисто в девичьем обличии, но, как по мне, они были разные. В отличии от прямых волос ее отца, волосы Джудит мило завивались. У нее были мягкие белые щеки, длинный нос и красные губы.

Иногда на свету ее глаза становились не кроваво-красными, а отливали темно-розовым цветом — совсем как мои волосы. И мне не просто казалось, Каллисто тоже это замечал.

Не считая некоторых черт, она точно была моя маленькая копия.