Фея некромантской общаги

Вернувшись в подземный коридор, Марья посомневалась немного, но все же решилась попросить феек посмотреть, что полезного может быть у них в карманах. Внучата мигом вывалили на пол все, что откопали. Марью обрадовали два мешка булочек. Они были несладкие! Просто мягкие, поэтому феям и приглянувшиеся. Еще нашлось множество конфет и прочих сладостей, бурдючки с морсом, фляги с надерном, фейская одежка, несколько книг, цветные мелки, разноцветные фонарики, блестящая мишура с елки, альбом и карандаши, мешочек с какой-то травой и, к великому счастью Марьи, две шали и пара подушек из жучиного меха! Шали были теплые и неимоверно пушистые, видимо, поэтому фейки и запихали их к себе в карманы. Устроив у стены подобие постели, женщина устало опустилась на нее.

«Надо плотно поесть и попытаться поспать», — подумала она.

— Мы не устали! Мы будем караулить! — пообещали фейки, и Марья, кивнув им, закрыла глаза.

Глава 18. Вот ползу на вершину…

Мария Спиридоновна проснулась оттого, что все тело затекло и ломило. Давненько она не испытывала таких ощущений, со времени попадания в этот мир. Поначалу ей даже показалось, что целитель Бяо ошибся и старение ее организма не застопорилось на сорока пяти годах. Сейчас она чувствовала себя даже не на шестьдесят, а на все восемьдесят. Кряхтя и выпутываясь из шалей, Марья хмуро размышляла, что на одном месте оставаться неразумно. Терять время было нельзя. Ей явно совсем не хотелось, чтобы засевшая внутри нее магия решила рвануться наружу, разрушая все вокруг, включая саму Марию Спиридоновну.

Фейки, задремавшие с краю, были немного смущены, что не вышло из них должной охраны. Мария Спиридоновна зато вздохнула с облегчением: ведь рвани от скуки мелкота на разведку — могли попасть в неприятности. Никто не знает, что тут еще может водиться, им и големов с лихвой хватило.

Женщина аккуратно свернула шали, и фейки сунули их к себе вместе с подушками. Перекусив сладким и остатками сдобы, они сначала решили вернуться посмотреть, не откапывает ли их кто-нибудь.

Пробка из снежно-ледяного крошева была все такой же плотной.

— Вот обязательно надо было так сильно все обваливать? — укоризненно заметила Марья, глядя на поварешку в руке. — Куда нам теперь?

Она вздохнула, разглядывая каменный коридор без единого ответвления и понимая, что, похоже, та каменная прапрапрабабушка всех лестниц — их единственный шанс выбраться куда-нибудь. Ведь лестницу кто-то строил и она явно куда-то вела. Предаваясь таким мыслям и медленно, в попытке оттянуть неизбежное, двигаясь в нужном направлении, Мария Спиридоновна выбралась наружу.

Пока она спала, ничего не изменилось, скалы были все так же отвесны и неприступны, через пропасть чудесным образом не появился мост, а ветер был такой же морозный и пронизывающий, несмотря на теплую шубку.

Лестница на гору при более пристальном рассмотрении показалась ей еще более жуткой. Целые ступени были покрыты сеткой трещин и местами блестели скользкой коркой льда. Часть была завалена мелкими и крупными осколками, а от некоторых ступеней оставались такие кусочки, что поместиться мог только носочек сапога. И хотя в этот раз вверх она старалась не смотреть, но ноги от мысли, что вот по этому кошмару ей придется лезть в неизвестность, опять задрожали, и она присела на краешек рухнувшего столбика, очевидно раньше игравшего роль колонны.

— Бабушка, мы впереди будем лететь и говорить, куда наступать, — пытались приободрить ее фейки. Мелким было не страшно, они порхали вокруг, быстрые, невесомые и бесстрашные, как пьяный гусар. Марья даже им позавидовала, она на мгновение решилась представить, что машет крыльями и летит вверх, игнорируя дурацкую лестницу и силу тяготения. Но ее воображение почему-то упорно рисовало картинку упитанного шмеля, у которого от собственного веса ломаются крылья, и он падает на острую скалу, оказываясь пробитым ей, как бабочка булавкой энтомолога.

— Не-е, на фиг, на фиг… — Она поплевала через плечо и решительно встала. — Какая бы ни была плохая лестница, но это лестница, и по ней ногами все же привычнее.

Эм, видя, как любимая бабуля боится, о чем-то пошептался с Ниле и потом подлетел к ней.

— Бабушка Маша, мы на уроках заклинание проходили, — паренек замялся, — оно успокаивает, но это как бы не для людей. — Видно было, что ему неловко, но желание помочь все же пересилило, и он продолжил: — В общем, оно для успокоения нежити и снятия агрессии.

Феи сомневались и смотрели на Марью в ожидании.

«С одной стороны, эффект может быть абсолютно неожиданным, — размышляла Мария Спиридоновна про себя. — Но с другой стороны, ничего смертельного или травмирующего они не намагичат. Хуже, наверное, не будет».

Она взвесила все за и против и согласилась.

— Магичьте. Только аккуратнее. Мне лысина, как у Винни, не пойдет, — попыталась Марья разрядить обстановку шуткой. Применяя магию к своей бабуле, феи впервые, наверное, боялись и осторожничали. Даже выудили конспект, чтобы все перепроверить.