Фауст

Ступай же, устрани их прямо!
Тот хуторок, ты знаешь сам,
Что я готовил старикам.

Мефистофель

Перенесут их, да и только;
И не почувствуют нисколько.
Красивой собственности вид
Их и с насильем примирит.

(Он резко свищет. Три сильных товарища являются.)

Пойдемте! Дан приказ прямой,
А завтра — флоту пир горой.

Три сильных товарища

Хоть сух был старика прием,
Но на пиру зато гульнем.

Мефистофель

И здесь все тож, что с древних дней,
Твой виноградник, Навуфей[329].

(Глубокая ночь.[330])

Линцей, страж на башне

(поет)

Глядеть я родился,
Все взором ловлю,
Я с башней сроднился,
Весь свет я люблю.
И все предо мною,
Куда я ни глянь,
И звезды с луною
И роща, и лань.
Всей этой раздольной
Любуюсь красой,
И всем я довольный
Доволен собой.
Счастливые очи,
Чтоб ни было там,
Прекрасное всюду
Встречалося вам!

(Пауза.)

Но не все для наслажденья
Здесь высоко я стою.
Что за страшное виденье
Я во мраке узнаю?!
Кто-то искрами моргает
Из-под лип во мгле двойной,
Все сильнее раздувает
Злое пламя ветр ночной.
Ах! Избушка вся пылает,
Хоть и влажным мхом покрыта;
Знать никто не выручает.
Да кому спасать вдали-то?
Ах, старинушки, что с вами?
Как огня они страшились.
Иль пожрет их это пламя?
Что за страсти приключились!
Пламя пышет пылом красным,
Только черный остов сзади;
Уж удастся ли несчастным
Уцелеть в подобном аде?
Засверкало языками
Вверх по листьям, меж суками;
Все, что сухо, занялося,
Вот уж рухнуло. Как жаль,
Что увидеть-то пришлося
Мне за то, что вижу вдаль!
И часовню раздавила
Тяжесть рухнувших ветвей;
Вот макушки осветило,
К ним огонь взбежал как змей.
Вон стволы красны от зною,
До корней горит дупло.

(Долгая пауза. Пение.)

Что манило красотою,
Со столетьями — легло.

Фауст

(на балконе лицом к отмели)

Кто сверху там поет, тоскуя?
Здесь поздно петь иль говорить.
То ноет страж; и не могу я
В душе поспешных не бранить.
Но пусть сгоревших липок ныне
Стволы истлевшие торчат,
Поставлю вышку на равнине,
Чтоб в бесконечность несся взгляд.
Там будет видно мне жилище
Той пары добрых стариков,
Сердца которых стали чище
От благодетельных трудов.

Мефистофель и трое сильных

(внизу)

Несемся рысью мы сюда;
Прости! Случилась там беда.
Стучались мы, я в дверь толкал,
Но нам никто не отпирал;
Как налегли мы пуще вновь,
Гнилая дверь сошла с крюков;
Мы стали кликать, угрожать,
Никто не думал отвечать.
И как бывает тут всегда,
Мы убеждаем, — так куда!
Но, не теряя слов пустых,
Проворно мы убрали их.
Испуг их долго не томил,
Он пару сразу уложил.
А странник, что у них был скрыт,
Полез на драку — и убит.
Как эту свалку завели,
Упали угли и зажгли
Солому. — Вот теперь костром
Жилище стало всем им трем.

Фауст