Фауст

Говори, да расскажи-ка, что там чудного случилось!
Нам послушать бы хотелось, что вполне невероятно;
Мы соскучились ужасно на одне скалы глядеть.

Форкиада

Чуть глаза еще протерли, детки, что ж так скучно вам?
Ну, так слушать: в этих гротах, да пещерах и беседках
Приютились, как какая идиллическая пара,
Князь и с нашей госпожою.

Хор

Как? Внутри там?

Форкиада

Удалившись
Здесь от мира, для прислуги лишь меня они позвали.
Удостоясь их вниманья, как поверенной прилично,
Я на что-нибудь другое все туда-сюда глядела,
Мхов, кореньев все искала, силу действия их зная;
А они там все одни.

Хор

По твоим рассказам, словно целый мир внизу таится,
Лес, луга, ручьи, озера; что за сказки ты плетешь!

Форкиада

Так, неопытные дети! Все в тех глубинах сокрыто:
Сколько зал, дворов обширных; я везде там побывала.
Вдруг однажды слышу, хохот раздается по пещерам;
Заглянула, скачет мальчик от колен жены да к мужу,
От отца опять к родимой; милованье и проказы,
Перекоры из-за шуток, крик и хохот вперемежку
Оглушили тут меня.
Вот нагой, бескрылый гений, фавн, хоть зверя в нем
не видно,
По земле там скачет твердой; но земля его обратно
Вверх подбрасывает сильно; при втором прыжке и третьем,
Достигает свода он.
В страхе мать кричит: «Ты прыгай невозбранно, сколько
хочешь,
Но летать ты не пускайся, не дано тебе летать».
А отец увещевает: «Ведь земли упругость мечет
Вверх тебя, так ты ногами, хоть слегка касаясь долу,
Как Антей, землей рожденный, будешь тотчас подкреплен».
Так он прыгал на вершину той скалы и прямо с краю
На другую и обратно, как подбитый скачет мяч.
Вдруг однако же исчезнул он в расселине утеса.
Мы сочли его погибшим. Мать в слезах, отец уныл;
Я стою, содвинув плечи. Но опять, что за явленье!
Иль богатства там сокрыты? Разноцветные одежды
Он с достоинством надел.
Рукава на нем с кистями, на груди трепещут ленты,
С золотой в руке он лирой, совершенно Феб-малютка.
Подошел к обрыву смело, в самый край; мы в изумленье,
И родители в восторге обнимать спешат друг друга.
Голова-то ведь сияет! Что там светит? Неизвестно.
Золотой убор иль пламя молодых духовных сил?
Так выказывал он ясно, что уж в мальчике таится
Жрец прекрасного, в котором нежный строй мелодий
вечно
Разливается по членам; но услышите вы сами,
Но увидите вы сами все с особенным восторгом.

Хор