Фауст

Коль юношам стал правду говорить,
Какой птенцы не могут проглотить,
Да вслед затем с годами по натуре,
Все на своей пришлось им вынесть шкуре,
Сдается им, что выдумал то всяк;
И вот кричат: учитель был дурак.

Бакалавр

Плут может быть! Какой учитель сам
В лицо всю правду скажет нам?
Умеет всяк прибавить иль убавить,
То припугнуть детей, то позабавить.

Мефистофель

Учиться — есть пора для нас;
А вам учить настал, как вижу, час.
С годами вы, хоть время скоротечно,
И опытностью запаслись, конечно?

Бакалавр

Что опытность? Один пустяк,
Ей с духом не ужиться дружно.
Признайтесь, вечно ведал всяк,
Чего и знать совсем не нужно?[189]

Мефистофель

(помолчав)

Себя давно считал я дураком,
Теперь вполне я убедился в том.

Бакалавр

Сердечно рад! И первого пока
Разумного я встретил старика.

Мефистофель

Век рыл я клад блестящий и тяжелый —
И мрачных угольев достиг.

Бакалавр

Сознайтесь-ка, ваш череп голый
Ничуть не лучше тех пустых?

Мефистофель

(добродушно)

Ты грубости своей, мой друг, не сознаешь.

Бакалавр

По-нашему — коль вежлив, значит, лжешь.

Мефистофель

(подвигаясь на авансцену к публике)

Здесь свет и воздух у меня отняли;
Хоть вы бы мне защитниками стали!

Бакалавр

Считаю мысль я дерзостной совсем,
Быть чем-нибудь, когда уж стал ничем.
Людская жизнь живет в крови; а в ком
Кровь так сильна, как в юноше любом?
Могучей силой молодая кровь
Из жизни прежней жизнь выводит вновь.
Тут все кипит и подвиг создает;
Где слабый пал, там сильный восстает.
Пока полмира мы завоевали,
Что делали вы? Думали, кивали,
И вечным планам потеряли счет.
Конечно, старость — лихорадка,
Озноб, тоска стоит во всем,
Кому минуло три десятка,
Того считай уж мертвецом.[190]
Вас перебить бы, чтобы свет избавить.

Мефистофель

Тут черт не может ничего прибавить.

Бакалавр

Коль захочу, так черт не смеет быть.

Мефистофель

(в сторону)

Все ж черт тебя сумеет зацепить!

Бакалавр

То подвиг юности прямой.
Мир был ничто, пока не создан мной;
Я солнце вывел из пучин морских;
Со мной луна достигла фаз своих;
Тогда и день разлился предо мною,
Чтоб радовать меня красой земною.
По мановенью моему, в ночи,
Впервые звезд рассыпались лучи,
Кто ж, как не я вам дал свободу мысли,
Когда вы все филистерами кисли?
А я свободно, как мой дух велит,
Иду за светом, что во мне горит.
И шествую с восторженной душою,
Лицом на свет и к мрачному спиною.

(Уходит.)

Мефистофель

Оригинал, как прыть твоя пылка!
Тебя ничуть сознанье не тревожит:
Что кто ж умно иль глупо думать может
О том, о чем не мыслили б века?
Но в этом нет опасно рокового.
Со временем изменится оно:
Как гроздий сок ни бродит бестолково,
Все выйдет под конец вино.

(К молодому партеру, который не аплодирует.)