Фауст

По мокрой гриве гладила меня,

С достоинством таким благодарила,

Что ласкою был очарован я.

Так молода, а старца покорила!

Фауст

Лишь десять лет ей было!

Хирон

Узнаю

Филологов; обманываясь сами,

Фальшивую теорию свою

Они внушили и тебе! С летами

Красавиц мифологии ведет

Поэзия совсем особый счет;

Поэт такую женщину выводит

В том виде, как пригодным он находит:

Ни зрелость ей, ни старость не грозит,

Ее все время аппетитен вид,

Ее ребенком похищают,

Старухой – женихи встречают;

Ну, словом, здесь преград обычных нет:

Не хочет знать уз времени поэт.

Фауст

Так пусть же и ее не знает властный

Бич времени! Ведь в Ферах же Ахилл

Вне времени достиг ее, прекрасной!

Какое счастье: он порыв свой страстный

Наперекор судьбе осуществил!

Так почему ж и я всей страсти силой

Не мог бы вызвать к жизни образ милый,

Дух этот вечный, равный божеству,

Настолько ж нежный, сколько величавый,

Любви достойный столь же, сколько славы?

Ты вез ее. Сегодня наяву

И я ее увидел, бесконечно

Прекрасную, желанную сердечно!

К ней, только к ней я мыслями лечу

И без нее жить больше не хочу!

Хирон

Друг чужестранец! По людскому мненью,

Ты восхищен, поддавшись увлеченью,

На взгляд же духов – ты с ума сошел.

Тебе на счастье, впрочем, обегая

В ночь эту ежегодно этот дол,

К старухе Манто захожу всегда я.

Дочь Эскулапа, в храм заключена,

Отцу моленья тихо шлет она,

Чтоб, честь свою и славу соблюдая,

Он наконец врачей бы просветил

И убивать людей им запретил.

Она всех лучше из сивилл присяжных:

Проста, добра и без гримас их важных;

Она найдет наверно корешок,

Которым ты бы исцелиться мог.

Фауст

Нет, дух мой крепок! Прочь с леченьем ложным!

Я не хочу быть, как толпа, ничтожным!

Хирон

Презреть святую помощь не дерзай!

Ну, вот мы прибыли. Слезай!

Фауст

Под кровом ночи по ручьям кремнистым

Ты мчал меня; теперь мы в поле чистом.

Что здесь за место?

Хирон

Греция и Рим,

Со всем великим воинством своим

Лицом к лицу стояли здесь; направо -

Пеней, Олимп – налево; шел их спор

О царстве необъятном, чей простор

В песках пустынь терялся величаво.

И царь бежал, и вся победы слава

Досталась гражданину. Близко к нам,

В лучах луны, стоит священный храм.

Манто

(грезит внутри храма)

Чу! Конские копыта застучали,

Священные ступени зазвучали…

Не полубоги ль позднею порой

Подходят?

Хирон

Верно, лишь глаза открой!

Манто

(пробуждаясь)

Привет тебе! Ты, как всегда, исправен.

Хирон

Твой храм стоит, как прежде, тих и славен?

Манто

А ты все рыщешь неустанно, друг?

Хирон

Ты любишь мир, покой, уединенье;

Мне в странствии крушиться – наслажденье.

Манто

Нет, я сижу, пусть время мчится вкруг.

А этот?

Хирон

Дикой ночи вихрем шумным

Он привлечен сюда. Мечтам безумным

Доверившись, Елены он, бедняк,

Здесь ищет; он добыть Елену хочет!

Об этом он перед тобой хлопочет,

Не ведая, с чего начать и как.

Уж если кто здесь должен полечиться -

Так он!

Манто

Кто к невозможному стремится,

Люблю того.

Хирон уже далеко ускакал.

Войди сюда, смельчак,

И радуйся: вот темный ход, которым

Дойдешь путем надежным ты и скорым

До Персефоны. В полой глубине

Олимпа, вечно скрытая от света,

Там ждет она запретного привета.

Туда водить уж приходилось мне

Орфея. Постарайся ж кончить дело

Удачнее, чем он. За мною, смело!

Уходят в глубину.

У верховьев Пенея, как прежде

Сирены

Пусть в Пенее наша рать

Шумно плещется, взывая,

Песнь за песнью запевая,

Чтоб несчастным радость дать!

Без воды блаженства нет!

О, помчимся в светлом хоре,

Чтобы там, в Эгейском море,

Засиял нам счастья свет.

Землетрясение.

Пенясь, волны вспять пустились,

В прежнем русле не вместились,

Замутился их поток.

Грудь земли вокруг трясется.

Треснул берег, и несется

Дым сквозь гравий и песок.

Убегайте прочь отсюда!

Всем враждебно это чудо!

Гости, мчитесь, зову вторя,

На веселый праздник моря!

Там трепещущие волны

Лижут берег; месяц полный

Лик свой в море отражает,

Нас росою увлажает;

Там – свобода, жизнь, движенье,

Здесь – грозит землетрясенье.

Кто умен – пусть прочь бежит:

Этих мест ужасен вид!

Сейсмос

(толкаясь и ворча в глубине)

Раз еще упрусь руками,

Двину мощными плечами,

Поднимусь – и перед нами

Все склоняться будет там.

Сфинксы

Что за гадкое трясенье,

Ненавистное смятенье,

Клокотанье, колебанье,

Взад-вперед передвиганье, -

Как досадно это нам!

Но пускай весь ад там стонет -

Сфинксов с места он не сгонит.

Вот и свод воздвигся чудом.

Это он бурлит под спудом,

Он, седой старик, создавший

Для родильницы рыдавшей

Остров Делос: сразу, вмиг

Он из волн его воздвиг.

Он, давя, тесня, сдвигая,

Все усилья напрягая,

Упирается руками,

Как Атлант, и вдруг толчками

Поднимает на спине

Почву, дерн, песок на дне,

Землю, вязкий ил и глину,

Русло речки и долину.

Вот равнины уж кусок

Разорвал он поперек.

Поражающего вида

Исполин-кариатида,

Силу мощно развивая,

Никогда не уставая,

Вышел, страшный груз подняв,

Но по грудь в земле застряв.

Дальше двигаться нет цели:

Сфинксы прочно здесь засели.

Сейсмос

Да, я один воздвигнул гору эту,

Пора признать мой труд! Спрошу я вас:

Кто мог бы дать красу земному свету,

Когда бы я не рушил и не тряс?

Среди лазури чистого эфира

Как выситься могли б вершины гор,

Когда бы их, на украшенье мира,

Не выдвинул могучий мой напор