Фарт

Когда до миноносца оставалось не больше четырех кабельтовых, когда уже комбриг не выдержал и тронул Старовойтова за рукав, командир «Спрута», манипулируя правой рукой, приподнял левую и резко опустил ее:

— Правый аппарат, пли!

— Торпеда вышла, ваше благородие, — доложили из носового отсека.

— Торпеда пошла, — сказал Клочковский, следящий через второй перископ.

Старовойтов обеими руками схватился за рукоятку подъемного устройства перископа и поднял его, чтобы убедиться, что лодка идет на погружение. И не успел он понять, что это не так, как боцман закричал:

— Лодка не слушает, всплывает!

Вследствие выпуска торпеды заградитель приобрел дифферент на корму и лез на поверхность. Боцман не в силах был его удержать.

В боевой рубке мелькнул и исчез дневной свет, снова мелькнул, и на этот раз на более продолжительное время, а затем уже не меркнул. Прошла минута, другая, взрыва не было.

Когда командир скомандовал «пли», Чупров взглянул на часы. Он не глядел в перископ, не видел миноносца, но он ждал звука взрыва по часам. Также ждали взрыва Бухвостов, Семен Журик, Морозов, штурман, инженер-механик, все люди на заградителе.

Но вместо взрыва своей торпеды послышались за бортами «Спрута» разрывы артиллерийских снарядов. Миноносец открыл беглый огонь по лодке, которая вылезла на поверхность.

— Всем свободным в нос! — ровным голосом произнес Старовойтов.

В то время при боевой тревоге отсеки лодок не задраивались — в лодках не было дверей, — и чтобы создать быстрый дифферент на нос и заставить лодку погрузиться, команда перебегала из одного конца лодки в другой. И сейчас все, кто мог оставить свой пост, бросились к носу, спотыкаясь, наталкиваясь друг на друга и оступаясь.

— Тихо! — сказал Старовойтов. — Дальше смерти не убежишь!

Миноносец был уже так близко, что «Спрут» вошел в мертвую зону. Турецкие пушки не причиняли заградителю вреда.

Но комбриг Клочковский, который не отрывался от своего перископа, заметил новую опасность.

— Он собирается нас таранить! — вскричал он.

В это время нос лодки опустился, дневной свет в боевой рубке погас. Боцман начал отсчитывать по глубомеру:

— Пять футов… десять футов… пятнадцать футов!

— Так держать! — сказал Старовойтов и затем, почти без паузы: — Второй аппарат, пли!

— Торпеда пошла, — не сбиваясь с обычного распорядка, доложил вахтенный начальник.

Чупров взглянул на часы. Сударышин увидел это и вспомнил о часах Журика. Он тронул товарища за руку.

— А ну, Семен, подивись — скильки пройдет времени?

Журик не понял, чего хочет Сударышин.

— Подивись-ка, ну, — повторил матрос.

— Та понимаешь… — начал Журик, но в это время вторая торпеда достигла цели — раздался взрыв, с такой силой отдавшийся в лодке, что посыпалась посуда в камбузе, лопнули электролампочки, лодку подбросило, затем потянуло вниз.

Журик со страха обеими руками вцепился в Сударышина.

— Сколько времени прошло? Сколько прошло времени? — кричал Сударышин, силясь освободиться от товарища.

Прошло двадцать шесть секунд с момента выпуска торпеды, но Журик не засек время.

— Та воны пустые, — сказал он.

Сударышин, в свою очередь, не понял, о чем говорит Журик.

— Полный вперед! — скомандовал Старовойтов, приподнимая на секунду перископ.

— Что вы делаете? — закричал Клочковский.

Но Старовойтов не оглянулся.

— Убрать перископ! — резко проговорил он вахтенному начальнику, опустил свой и одновременно приказал срочно вернуть людей на свои места.

Все, кто был в эту минуту в центральном посту, инстинктивно вжали головы в плечи. «Конец», — мелькнуло в уме Чупрова. Но столкновения не последовало. Явственно послышался шум винтов над подволоком лодки, что-то царапнуло за крышу рубки. Чупров машинально схватился за поручни трапа. Вспыхнул аварийный юнгеровский фонарь. Лодка шла вперед. Боцман Ляпунов висел на рулях глубины. Старовойтов вытирал лицо носовым платком. Вахтенный офицер, взобравшись на разножку, ввертывал новую лампочку в патрон на подволоке центрального поста.

— Чуть не накрыл, — сказал Старовойтов и потребовал донесений из всех отсеков.

— Что произошло? — спросил Чупров.

— Отвернуть было невозможно. Мы проскользнули под килем неприятеля, — коротко ответил командир.

— Все против нас, но мы все-таки не дрейфим! — сказал мичман Глушков.

А Чупров смотрел на капитана и думал о том, что такой человек заслуживает другого отношения со стороны командования. «Не молодчина ли? Ах, черт!» — думал он. Рискуя быть раздавленным тонущим миноносцем, Старовойтов ходом вперед предотвратил катастрофу. А держался теперь он так, точно ничего особенного не произошло. Даже мундштука своего не вынул из кармана. «Ах, черт, вот молодчина!» — все восклицал про себя Чупров.

— Всплывать под перископ! — приказал Старовойтов.

— Есть всплывать под перископ! — с придыханием от испытываемых усилий отозвался боцман.

Заградитель всплыл на перископную глубину. Старовойтов поднял перископ.