Читаем Фантомный бес полностью

— Этого не будет, — сказал Харитон. — У нас этого не допустят.

— Вы в этом уверены, мой далекий и близкий друг? Впрочем, чего уж там! Дайте хоть обнять вас на прощание. — И Теллер широко распахнул руки.

Маленький, худенький старичок встал, неловко обнялся со своим более массивным собеседником, отряхнул свой светлый, немного помятый плащ и пошел неуверенной походкой, сам не зная куда. Человек, который опекал небольшую русскую делегацию, давно потерял его из виду и едва нашел. Делегация отбывала на родину уже на следующий день.

Харитон приехал в свой дом в Сарове, лег на постель и умер.

<p><strong>Из записок Завады</strong></p>

(он чувствовал себя одним из наследников этого разворошенного мира)

«Горький, когда гонялся за Сталиным с графином в руке, мог его зашибить. Запросто. Физически Горький был очень силен. В молодости он мог несколько раз истово перекреститься двухпудовой гирей. Но в ту минуту подвело сердце. И история пошла другим путем.

Мог бы предотвратить Вторую мировую.

Еще живы были Тухачевский, Блюхер, Якир, Егоров, Уборевич…

Были живы легендарные пилоты Яков Смушкевич и Павел Рычагов…

Были живы пятьсот высших командиров Красной армии.

Были живы лучшие директора оборонных заводов.

Не были еще посажены в тюрьму Андрей Туполев и Сергей Королев.

Кто знает, как обернулось бы дело?

Скорее всего, Россия не потеряла бы 40 миллионов своих граждан — самых храбрых, самых умных…

Горький был простодушен. Куда ему сражаться с гением тьмы!

Альтернативные истории. Даже изложенные лишь на бумаге, они в чем-то полезны.

Ведь позволил себе сэр Арнольд Тойнби предположить, что великий Александр не умер…

А вот Берия почти через два десятилетия, сам не лишенный поддержки темных сил, справился… Полстакана эфира и шприц с медленным ядом.

И этим, вполне вероятно, Третью мировую предотвратил. По крайней мере, надолго отодвинул…

Да, это не простодушный Горький.

1953 год. Темный на темного… кто из них темнее?

Но свита более темного оказалась еще достаточно… что? Хитра? Умна? Коварна?

Кто скажет?

Но второго темного они убрали быстро.

И что, остались светлые?

Как бы не так.

И сражение не кончено. В XXI веке мы это видим. Еще наблюдаем… или даже участвуем? Способны ли мы на участие в сем мутном деле? Или обречены остаться бессильными свидетелями сползания мира… Но сползания куда?

И снова в центре болотного вихря Кремль.

Не об этом ли предупреждала сто лет назад Дева Мария трех португальских пастушков в горной деревушке возле города Фатима?»

«Сто лет! Подумать только!» — прошептал Олег и прервал свои записи.

<p><strong>Тиран и суицид</strong></p><p><strong><emphasis>Ненаписанный рассказ Олега Завады</emphasis></strong></p>

Он несколько раз подступался к этому рассказу на протяжении последней четверти века. Но так и не смог его написать.

Замысел казался простым: когда уходит тихий одиночка-самоубийца, он огорчает лишь близких. Или поклонников, если таковые имелись. Иное дело, если это царь, император, диктатор, тиран. Тут сотрясается земля.

Вот, скажем, царь Николай Второй… Тираном никогда не был. Был вежливым, мягким, ни на кого ни разу голос не поднял. Жена и дети его обожали. А он — их. Но — запутался. Его слабовольный уход (когда его страна уже побеждала в войне) был равен самоубийству. Но погибла не только его семья. Погибла Россия. Не все с последним согласятся. Но ведь сколько еще темных чудаков, сколько напыщенных идиотов. В какой бубен ни ударят, они все радуются. Но мне, с нынешней исторической высоты, ясно — прежней великой России нет. И уже не предвидится. Впрочем, что называть Россией? Не империю я имею в виду. И не размах границ. Это пустое. Исчезла Россия Толстого, Россия Рахманинова и Дягилева, Бунина и Замятина, Павлова и Мечникова, Розинга и Зворыкина… Россия Брусилова и Колчака. И не заменят этого никакие Жуковы с Рокоссовскими, никакие Хренниковы с Мурадели, ни легион писателей — лауреатов сталинских премий… Но главное, исчезла Россия, предсказанная Менделеевым: семьсот миллионов населения, высочайшая промышленность и наука, несравненная культура. Где это? Куда исчезло? Точнее, почему не состоялось? От этого вопроса бегут, как от чумы, все, а так называемые умные — в первую очередь.

Постойте, замысел пополз вбок. Не об этом я хотел. За прошедшую сотню лет все решительно изменилось, обрело глобальную, планетарную окраску… трагическую…

Когда человек, в чьих руках окончательная кнопка, придет в отчаяние — в черном, ледяном одиночестве, в растрате всех сил и желаний — разве не захочет он забрать с собою весь мир?

Развитие замысла, движение сюжета, о!..

Здесь столько возможностей! Столько красок! Столько чувств! Столько отчаяния!

Тиран… истребление тиранов…

Венценосные самоубийцы?

Да нет, плюгавые людишки с комплексом всемирного значения.

И вдруг Завада понял, что этих людишек ему описывать не хочется. Противно. Даже брезгливо.

А может, хорошо, что не написал?

Перейти на страницу:

Похожие книги