Фалько

– Потому что ты в сорочке родился, – адмирал позволил себе легкую улыбку. – Барышня твоя расстаралась.

– Ева?

– Она самая.

Карлос Гардель уже давно замолчал. Фалько – то ли от того, что сидел так близко к камину, то ли по иной причине – вдруг стало нестерпимо душно. Он чувствовал, что весь взмок. Встал, сделал несколько шагов по комнате. Дремавший на подушке кот поднял голову и с интересом на него уставился. Город за окном медленно погружался в темноту.

– Эта самая Ренхель или Неретва – зови как хочешь – связалась со своим Коваленко и добилась, чтобы тебя выпустили. Уж не знаю, какие доводы привела. Если бы не она, ты бы оттуда не вышел.

Фалько прижался лбом к стеклу. От холодного прикосновения стало чуть легче. Теперь он припомнил, как в Аликанте, когда его перестали бить, он слышал невнятные голоса за спиной. Он не видел, кто говорил, потому что голова его была проволокой прикручена к спинке стула. Быть может, как раз для того, чтобы он не мог обернуться. Не исключено, что Ева все это время стояла позади.

– А зачем она это сделала?

– Понятия не имею. Ясно одно – пользы от тебя не было больше ни ей, ни кому другому, однако же она тебя вытащила. Добилась освобождения. – Адмирал взглянул на него задумчиво и насмешливо. – Может, ты ей понравился, может, оказал услуги, о которых не рассказал мне. Одно сомнению не подлежит – она спасла тебе жизнь.

– Не только это. На берегу, когда мы отступали к шлюпке, остановилась и прикрывала меня огнем. Захотела бы – хлопнула прямо там.

– Значит, имела свои причины не хлопнуть. Чужая душа – потемки, а женская – в особенности. – Адмирал посмотрел в сторону коридора. – Представь, я не поручусь, что и собственную-то жену знаю-понимаю… А уж если женщина вдобавок еще и шпионка…

Фалько по-прежнему стоял у окна. В сгущавшихся сумерках проехал по улице автомобиль. Процокали, постепенно замирая, подковы мула по мостовой.

– А зачем она пошла со мной в нашу зону? – громко спросил он. – Зачем села на «Ильтис», понимая, чем рискует? Распрекрасно могла бы исчезнуть раньше, отдав нас в руки красным.

Адмирал покивал, соглашаясь:

– Темное дело, темное. Никакой определенности, одни предположения. Может быть, она получила приказ попасть сюда. Учитывая, как глубоко она внедрилась, этот Коваленко мог отправить ее в Саламанку, в генштаб.

– А как вообще узнали, что она работает на красных?

– Тот малый, что во Франции перешел к нам, о ней сначала даже не упомянул. Просто сказал, что в вашу группу внедрили агента, и мы подумали, что речь о бедолаге, которого вы ликвидировали…

– Хуан Портела.

– Да-да, он. А оказалось, ничего подобного. Француз в конце концов рассказал нам все кино, тут мы и узнали, что вы казнили невинного человека. Этот самый Портела был убежденный фалангист. Ева, отводя от себя подозрения, повесила их на него и подсунула вам поддельную бумагу.

Фалько горестно скривил губы. Нахлынуло воспоминание, вспышка высветила затылок Портелы. Грохнуло, потянуло запахом пороха, быстро рассеявшимся в воздухе. А перед этим был допрос с пристрастием.

– Это она его застрелила, – сказал он почти шепотом.

Адмирал безразлично кивнул:

– Да. Она из тех, кто яйца носит, а не несет.

– А как узнали, что она из НКВД?

– Вчера вечером. Перебежчик дал показания, и всплыло ее имя. Мы ее к этому времени уже взяли, но так пока и не решили, что с ней делать.

– «Мы» – это кто?

– Военный совет в узком составе – полковник Лисардо Керальт, шеф полиции и службы безопасности, и твой покорный… Это Керальт, кстати, вытянул из нее всю правду.

– Почему же вы мне утром ничего не сказали?

– А почему я должен был тебе что-то говорить? Эта барышня больше к тебе отношения не имеет. А по правде сказать, и никогда не имела.

Фалько отошел от окна.

– Какое же все это неимоверное дерьмо…

– Меня удивляет твое удивление.

– Где она сейчас?

– Тебя не касается.

– Где она, господин адмирал? Я имею право знать.

Он подошел к креслу, но остался на ногах.

– Ничего ты не имеешь! – раздраженно отмахнулся адмирал. – Имел ты эту Еву в разных позах – и все на том! Радуйся, что выбрался из Аликанте целым и невредимым – в отличие от прочих. Помалкивай и волну не гони.

– Что с ней сделали?

– Я же тебе сказал – она числится за ведомством Керальта. А их методы тебе известны. Не знаю, во что ее превратят… Этот паскудный полковник сказал, что его люди вытянут из нее все жилы и все, что она знает. Но она, судя по всему, крутого замеса девка, так что им с ней придется повозиться. А? Как по-твоему?

Адмирал снова закачался в кресле. Потом взял книгу со столика, как бы давая понять, что беседу считает оконченной и желает вернуться к прерванному чтению. Но ограничился лишь тем, что с задумчивым видом подержал ее в руках. И положил на прежнее место.

– Поэтому тебе надо исчезнуть отсюда. Затаиться где-нибудь за границей, пока страсти не улягутся. С Керальта станется и тебя прихватить – хотя бы за тем, чтобы насолить мне. Так что не испытывай судьбу, бери отпуск, который я тебе даю, и не утомляй меня.

Фалько покивал. Сунув руки в карманы, он созерцал пламя в камине.