Фабрика уродов

— Похоже, у нас все карты на столе, — Генри, граф Тассел, смотрел на лейтенанта в упор, едва заметная ухмылка кривила губы. — Так может, пришло время объясниться? Без драматических жестов?

Пауза.

Затем Малиган взялся за вилку и с легкостью выдернул ее — и из руки, и из столешницы. На замше перчатки не выступило ни капли крови.

— Джеймс?

Кегнит усилием воли вернул себе самообладание.

— Согласен. Бергман!

Лейтенант повернулся к белобрысому сержанту Бергману. Тот по-прежнему прижимал нож к горлу долговязого лорда Феррина. Лицо блондина сержанта заострилось, и приобрело какое-то загнанное, неприятное выражение. Казалось, еще немного, и верхняя губа блондина поползет вверх, и он зарычит. Как рычат загнанные в угол бродячие псы. Лорд Феррин выглядел… опасным.

Что для человека, похожего более всего на занудливого школьного учителя, довольно странно…

— Я не совсем понимаю, — сказал Бергман. — Лейтенант, вы приказываете мне сдаться?

— Уберите нож. Сержант! Вы слышите меня?

Нож в его руке, однако, даже не дрогнул. Он с легкостью перережет долговязому лотку — и плевать он хотел на лейтенанта.

— Я приказываю вам убрать нож и сесть.

Бергман пожал плечами. Кегнит начал подниматься…

Генри Тассел осмотрел вилку, аккуратно положил на стол рядом с собой.

— Зря вы так, Джеймс. — Он усмехнулся. — Это был прекрасный старинный стол, теперь он испорчен. Лота вам спасибо не скажет. Да и мне тоже. Сядьте!!

Кегнит рухнул на стул. Ох! Словно невидимая рука толкнула его обратно. Проклятый Корт.

Он с трудом подавил дрожь.

— И что теперь? — спросил он.

— Для начала мы разберемся, кто диктует условия. Корт, если можно… их оружие…

Кегнит не успел даже пошевелиться, только почувствовал сильный рывок. Что-то мелькнуло перед глазами, воздух загудел.

Через мгновение. На стол перед Ришье с грохотом обрушились шпага Кегнита в ножнах, его же пистолеты, стилет из сапога, пистолет Бергмана, шпага сержанта и столовый нож. Чистый столовый нож. С одной единственной крошечной каплей крови на лезвии.

— Спасибо, Корт, — Ришье кивнул. — Теперь можем и поговорить.

Крепыш по имени Корт уже сидел, закинув ногу на ногу. Кегнит покачал головой — никогда бы не поверил, что такое возможно. Шея страшно болела. Стальные руки у этого лорда Флешера, ладно хоть кадык не раздавил. Или надо завязывать с игрой и называть его своим именем?

Корт Малиган, палач клана.

Во Втором департаменте досье было на каждого Выродка. Этот — самый быстрый и один из самых опасных сукин сынов на весь Блистательный и Проклятый. И раз уж его отослали в Наол, значит дело совсем плохо.

Долговязый Феррин опустился на свое место, прижимая к шее носовой платок не первой свежести. Кегнит слегка нахмурил брови вспоминая… Феррин, Феррин… ах да, Фер Книжный Червь — ходячая энциклопедия Малиганов и мастер устраивать неприятности другим.

— Этот мерзавец меня задел! — в голосе Выродка прозвучало удивление.

— Не будь девчонкой, Фер, — проворчал Корт.

Фер Малиган наградил его убийственным взглядом. Судя по всему он не особо любил простое и примитивное насилие… когда не планировал и не причинял его сам.

Белобрысый сержант Бергман, пошатываясь, прошел мимо них и отодвинул стул рядом с Кегнитом. Скри-ип. Уселся. Потом почему-то посмотрел на свои пальцы.

Ришье ждал.

Ситуация явно вышла из-под контроля, решил Кегнит. Если, правда, она под контролем вообще была. С другой стороны, он своего добился — Выродки перестали ломать комедию и сбросили свои личины.

— И что дальше? Решили поиграть в заложники, Генри? — светским тоном спросил мастер-лейтенант. — Вы позволите мне называть вас так и дальше? Имя «Ришье» мне как-то не по душе. Учитывая внешнеполитические обстоятельства, оно отдает… предательством.

— Ну что вы… зачем мне такие сложности?

Сукин аристократический сын! Выродок.

Кегнит с тоской подумал о паре дюжин бравых парней в малиновых плащах, которые были бы здесь кстати.

— Вы играете в игру, в которой рискуете ничего не выиграть, Генри, — сказал он тихо. — Но многое проиграть.

Нужда в игре и дуракавалянии исчезла, теперь Кегнит мог больше не притворятся тихоней и мямлей.

Что ж… таким он нравился себе больше. Иногда.

— Все мы играем в игры.

— Мне казалось, Древняя кровь не интересуется политикой.

— Ага. Расскажите это Слотерам. Особенно своему начальнику… Как поживает его светлость вице-канцлер?

Секрет Витара Дортмунда для четырех семей давно секретом не был. Собственно, на то и расчет.

— На здоровье не жалуется, — сухо ответил Кегнит. — И вы прекрасно знаете, что его светлость больше человек, чем Слотер.

— Человеколюб, — презрительно уронил Корт Малиган, на мгновение оторвавшись от игры в гляделки, которую устроил с сержантом Бергманом.

— Древняя кровь — вне политики, — снова произнес Кегнит, и это прозвучало, как вопрос, нуждающийся в подтверждении.