F20

Занятия мы прогуливали, а домашние задания не выполняли. Анютик к нам, естественно, присоединилась. Утром мы выходили из дома, встречались с Мареком и полтора часа бродили по набережной, пока его родители не уходили на работу. Потом мы шли к нему, Марек включал для Анютика плейстейшен, а мы с ним ложились в постель в комнате его родителей. Там в двери был замок. Потом мы обедали и отводили Анютика домой, а сами шли в кино. Или еще куда-то. Всем троим было понятно, что подобный образ жизни не предполагает будущего, но если Анютик даже не пыталась исправиться, то мы хотя бы предпринимали такие попытки. После недели сплошных прогулов мы с Мареком приходили в школу, сидели рядом за партой и выслушивали какую-то ахинею. Про свойства серной кислоты, которую никто в глаза не видел, или нам показывали, как нужно высчитывать площадь трапеции.

Закончилось все довольно предсказуемо. Маму вызвали к директору. Помимо него, присутствовала наша классная руководительница, которая показала ей журнал посещаемости. Директор припугнул маму органами опеки, потом вызвали классную Анютика, и она сказала, что не видела эту девочку на уроках уже больше месяца.

– Вы знаете, что ваша дочь дружит с Мареком Рыдваньским? – спросила историчка.

– Ну… Я что-то слышала, – пробормотала мама.

– Они очень плохо друг на друга влияют. Между прочим, он несколько раз приходил на уроки пьяный. Как вы считаете, это подходящая компания для ваших детей?

Домой мама вернулась в том же оцепенении, какое охватило ее после обнаружения меня в ночной рубашке на переезде, в десяти километрах от дачи Елены Борисовны. Она позвонила маме Марека, та выслушала ее и сказала, что она вообще не знает, что с ним делать, потому что он просто больной. И вся ее жизнь покатилась к чертям собачьим после того, как она его родила. Вечером она пришла к нам вместе с Мареком и его отцом. Нас посадили рядом на диван в большой комнате; следом из ванной, где она от страха заперлась, выволокли Анютика. Родители Марека и мама с Толиком смотрели на нас, как будто впервые увидели, и молчали.

– Может… – Толик неопределенно развел руками, – выпить хотите?

Они хотели. Через сорок минут на столе стояла пустая бутылка водки, Толик пошел в “Ароматный мир” еще за одной, а мама Марека с красным лицом орала на его отца по-польски. Больше половины слов я не понимала, но суть претензий тем не менее доходила вполне ясно. Она считала, что Марек такой же порочный, как его отец, и она вообще не удивлена, что он не учится и трахается целыми днями с одноклассницей. А чего еще можно было ожидать, когда с детства у него перед глазами такой пример?

– Знаете, – сказала мама, – он, может, и не виноват. Она могла сама его соблазнить, она ненормальная. Летом я отправила их на дачу… – она запнулась, – к свекрови, и там она спуталась с парнем старше ее на шесть лет.

– Я такого не делала в четырнадцать лет! – сказала мама Марека. – И вы его тоже не знаете. Я его сколько раз ловила, а компьютер его мы только успеваем чинить от вирусов, потому что он все время смотрит порнографию.

Вернулся Толик. Отец Марека, все это время молчавший, разлил водку и спросил с сильным акцентом, в чем смысл его присутствия у нас.

– Самое ужасное, что они все это делают на глазах у сестры! – воскликнула мама. – А ей двенадцать лет!

– Да что они такого делают? – отмахнулся Толик. – Они же смотреть ее не заставляют.

– А ты считаешь, это все нормально?! – заорала мама. – Почему она не на уроках, а сидит в квартире, где они занимаются сексом?

– Ну, это ты у нее спроси, – хмыкнул Толик.

– Да, – добавил отец Марека, – у нас в детстве тоже все это было. Но я хотел учиться и ходил на занятия.

Они с Толиком переглянулись, как бы поддерживая друг друга.

– Нет, это уже просто я не знаю что такое! – Мама сама схватила бутылку и налила себе водки. – Мы здесь собрались все, чтобы обсудить, что дальше делать с нашими детьми. А ты мне говоришь, что ничего с ними не сделать, потому что они неисправимые!

– А что же можно сделать? – Отец Марека как-то неуместно улыбнулся. – Вот мы тут сидим, четверо взрослых людей. Все ведь очевидно. Что им сказать? Не смотрите порнографию? В вашем возрасте рано вступать в интимные отношения?

Мама Марека вдруг вскочила со своего стула и забегала по комнате.

– Как может воспитывать ребенка человек, который сам только и думает, что про баб?! – Она подошла к своему мужу и схватила его за плечи: – Признайся, ты ведь ему просто завидуешь! Ты бы сам так хотел, как он!

– О господи! – Мама громко всхлипнула. – А если она забеременеет?! Что тогда делать?

– Вы пользуетесь презервативами? – спросил у меня Толик.

Я кивнула.

– Как тебе не стыдно?! – Мама размазывала по лицу тушь. – Ты понимаешь, что это дети?

– Сегодня пользуются, завтра не пользуются, – сказал отец Марека.

– Конечно, вас это не очень волнует! – взвизгнула мама. – Это ведь не вам потом бегать по врачам, а нам!

– Ну вот только не надо сейчас говорить, что мы во всем виноваты! – вступила мама Марека, подошла к столу и знаком попросила, чтобы Толик налил ей водки.