Extensio

«Дорогой Джим. Прежде всего хочу тебя уверить, что тебя зовут именно так – Джеймс Лаки Бейкер, и это не моя прихоть или каприз, это реальное имя реального человека, пусть даже твоя собственная реальность это что-то такое, что в состоянии оценить только ты сам. Да, ты результат некоторого ухищрения, даже некоторой разработки, я не могу сказать, что я тебя сделала, но я тебя без всякий сомнений собрала. И все же результат моего труда – это лишь набор запасных частей, пусть даже они и комплектовались с некоторым умыслом и с учетом пожеланий моей дочери (которых было меньше, чем мне бы того хотелось), но если ты состоялся, то это твое собственное достижение, твой личный результат. Полагаю, что ты уже получил некоторое представление о происходящем в Extensio. И ты вправе обижаться на меня, что я бросила тебя в этот хаос, но обвиняя меня во всех возможных грехах, имей, пожалуйста, в виду, что сейчас, когда я это пишу, меня уже нет в моем привычном состоянии, скорее я сродни тебе или тому же Джерарду. А в тот час, когда ты будешь это читать, меня, скорее всего, не будет вовсе. С другой стороны, если бы не те трагические обстоятельства, что накрыли созданный мною мир и вместе с ним накрыли нас всех, не было бы ни тебя, ни Эмили, ничего.

То, что ты это читаешь, значит лишь одно - ты завершил сборку. С точки зрения становления твоего характера, прояснения твоих представлений, твоих ощущений – это не значит ничего. Единственная цель этого завершения – некоторое упорядочивание твоих возможностей и сохранность твоего существа. Того, что является твоей сутью, и того, в чем скрыт секрет Extensio. Да, он скрыт не в Эмили, и не в ком-либо другом, или, что будет точнее, не только в Эмили, но в большей степени именно в тебе. Или, скажем так, в твоем состоянии. К сожалению, я не могу сказать большего, но пока ты в безопасности, Extensio продолжится, что бы в ней ни происходило, что бы ни творилось с ее обитателями и ее детьми. Для меня это важно, хотя и судьба моей дочери тоже не оставляет меня равнодушной. Возможно, как раз только она.

Ты праве спросить меня – что же дальше? И я должна ответить тебе откровенно. Не знаю. Сейчас ты в Нью-Йорке. Или точнее, в его почти точной копии, может быть, без части пригородов, без Нью-Джерси и без мнимой бесконечности океана на востоке и даже без Лонг-Айленда, но в Нью-Йорке. Более того, эта хорошо скрытая локация, даже более защищенная, чем домик за мостом, но это лишь копия. Вокруг тебя будут не живые люди, а их объемные сканы, ты сможешь вступать с ними в общение, даже в физическое общение, что нисколько не повредит настоящему Нью-Йорку, даже если ты вздумаешь спалить его копию. Но это не настоящий город. Хотя, полагаю, множество мизантропов мечтали бы о таком городе. Я его тебе дарю. Думаю, что его тебе хватит на долгие-долгие-долгие годы. В качестве бонуса – у тебя будет возможность звонить в настоящий Нью-Йорк и разговаривать с настоящими людьми. Прости, если ты сочтешь это издевкой. Ты в самом деле вправе обидеться на меня, ведь это все-таки муляж города. И мне нечего будет тебе ответить, я ведь не могу сказать, что муляж человека не должен обижаться на подаренный муляж города, хотя ты, конечно же, уже далеко не муляж. Но теперь я имею право на такие слова, поскольку последние годы сама была муляжом. И все же у тебя должен быть выбор. И он таков.

Что же касается другого варианта, другого возможного исхода событий, тут все сложно. И все опять же зависит от тебя. Но не только от тебя, но и от тысяч, десятков тысяч факторов, которых я не могу предусмотреть. Что уж говорить, если я не в состоянии предусмотреть один самый главный фактор, который известен только моей дочери, хотя и недоступен для нее так же, как и для всякого в Extensio. Речь идет о так называемом ключе, пароле, исходном коде. В любом случае – запомни главное. Что бы ни происходило в твоей копии Нью-Йорка, в настоящем Нью-Йорке, в Extensio или еще где-нибудь, априори ты никому ничего не должен, если иное не утвердится в твоих ощущениях. Целую и обнимаю. Твоя Кэрол Беннелл. P.S. Если тебя интересует технология, то ты просто станешь копией самого себя. Эта возможность - однократна».

- Априори и однократна. Филологов на вас нет, - пробормотал Джим, складывая листок и убирая его в карман, после чего взял телефон и, набрав справочную службу, назвал номер своей лицензии и попросил соединить его с домашним телефоном Анны Фирлинг, если таковая имеется или имелась в городе. К телефону подошли почти сразу. Джим услышал веселый женский голос и попросил к телефону Анну Фирлинг.

- Анна Фирлинг умерла, – вместо веселого голос стал печальным. – Уже несколько лет назад. Кто вам дал этот номер?

- Я узнал его в справочном бюро, - сказал Джим.

- Как вас зовут? – переспросил голос. – Подождите, я сверюсь. Джеймс Лаки Бейкер? Точно так. Она говорила, что вы можете позвонить. Несколько дней назад. Она просила передать вам, что вы настоящий и вы очень нужны.

- Минуточку, - не понял Джим. – Вы же сказали, что она умерла несколько лет назад? Кто вы?