Это так не работает!

Очевидно, что в вашей рабочей неделе будет масса такого, что не попадет ни в одну из колонок, но, если вы проведете такую неделю любви к своей работе, к ее концу вы увидите в первой колонке список того, что вызывает у вас совсем иные ощущения, чем вся остальная ваша деятельность. Эти моменты будут наполнены совершенно иной эмоциональной значимостью, будут порождать у вас совершенно особые и исключительно позитивные чувства, которые вовлекают вас в поток и возносят ввысь.

Воспринимайте такую деятельность как красные нити. Ваша работа состоит из многих отдельных дел, сплетается из многих нитей, но некоторые из них создают особенно крепкую основу. Эти красные нити – деятельность, которую вы любите, и ваша задача – отметить и запомнить их, чтобы на следующей неделе вы могли воссоздать, очистить и обогатить их. Вы вплетаете эти красные нити в ткань вашей работы постепенно, по одной. Вам не нужно стремиться к тому, чтобы в конечном итоге у вас получилось совершенно красное одеяло. Исследователи из Клиники Мэйо обнаружили, что, когда врачи тратят более 20 % своего рабочего времени на то, что им нравится в их работе, это не связано с дальнейшим снижением риска переутомления и нервного истощения. 20 % – порог, и это значит, что совсем небольшая доза любви имеет далекоидущие последствия: когда вы намеренно вплетаете красные ниточки в ткань своей работы, вы становитесь сильнее, работаете эффективнее и восстанавливаетесь быстрее.

Эти красные нити – ваши сильные стороны. Обычно мы представляем свои сильные стороны как то, что у нас хорошо получается, а слабые – как то, что получается плохо, и поэтому наши руководители или коллеги могут их оценить. Но, как мы уже увидели в главе 4, это не лучшее определение сильных и слабых сторон. Сильная сторона – любая деятельность, которая придает вам сил (для анестезиолога Майлза – это удерживание пациента между жизнью и смертью), а слабость – любая деятельность, которая вас ослабляет (для Майлза – наблюдение за выздоровлением пациентов). «Эффективность» – то, что вы делаете хорошо или плохо, и лидер вашей команды способен это оценить. Однако лидеры команд и коллеги не могут знать, что придает вам сил или, наоборот, отнимает их у вас.

Если вы проведете неделю любви к своей работе и осознаете, что вам нравится находить закономерности в данных, то ваш лидер команды может вполне обоснованно сказать вам в отношении вашей эффективности: «Но вы недостаточно хорошо объясняете эти закономерности», или «Вы не находите ценных закономерностей», или «Вы не умеете правильно представлять эти закономерности на слайдах в PowerPoint». Он вполне может это сказать. Но он не может сказать вам «Нет, вы не любите находить закономерности в данных», точно так же, как мы не можем сказать Майлзу: «Нет, ты не любишь удерживать пациентов между жизнью и смертью». Он не может сказать вам, что ваша красная нить – на самом деле не красная нить. Судить об этом способны только вы.

И не стоит думать, что для тех ваших коллег, кто разделяет ваши обязанности, красные нити будут теми же. Это не так. Вспомним еще раз Майлза. Мы беседовали и с другими анестезиологами – причем того же возраста, что и Майлз, и работающими в той же системе здравоохранения, – которые рассказывали нам совершенно о другом, описывая то, что они любят в своей работе. Одному нравится разговаривать с пациентами перед операцией и терпеливо и осторожно возвращать пациента в сознание после операции так, чтобы он не испытал приступ паники, как это часто бывает. Другую больше всего привлекают хитросплетения механизма анестезии, и она посвятила себя тому, чтобы точно выяснить, как каждое из лекарств работает, что привело ее к размышлениям о том, что же такое в действительности «сознание», – и вы можете услышать в ее голосе такую же страсть, как у Майлза, когда он описывает свое наслаждение стрессом.

И при этом, просто понаблюдав за Майлзом, вы не узнаете, где лежат его красные нити. Он выглядит и действует точно так же, как любой другой британский доктор средних лет. Его красные нити не имеют никакого отношения к его расе, полу, возрасту или религии. Они всего лишь составляющая часть его уникальности. По какой-то причуде природы или генетики Майлз любит определенные аспекты своей работы и не выносит другие. Следовательно, его обязанность – в том, чтобы определить эти нити, увидеть их, а затем целенаправленно переплетать их с остальной своей работой. Никто не может сделать это за него и для него – ни определить, ни переплести. Только он, старательно, обдуманно и целенаправленно, может привнести любовь в свою работу.