Эта ночь была бархатной

— Нет, но нам известно, что на них. В любом случае нам нужно знать, о чем вы говорили, — сказал Рубен. — Мы друзья Леоноры, богом клянусь. Если не верите, позвоните Эмилио, спросите, знает ли он нас.

Джессика не ответила. Просто смотрела на них.

— Мы пытаемся выяснить, что с ней случилось, — добавила Майте умоляющим тоном, еще крепче стискивая ладони.

— Полагаю, — вздохнула журналистка, — то же, что теперь случается со всеми, кто пропадает без вести. Хотите знать, о чем мы с Леонорой говорили? Пожалуйста. Об исчезновении активистов, о подслушивании телефонных разговоров, о резне на Сан-Косме в праздник Тела Христова.

— Вы там были? — спросил Рубен.

— Нет. Но многие мои коллеги были.

— На кого вы работаете?

— Я работаю внештатно. Даю материалы в «Тайм», в кое-какие другие издания. События в Мексике освещаю уже два года. До этого была в Перу.

Джессика снова глотнула из бокала и затянулась сигаретой. Отработанными элегантными движениями. Вокруг глаз у женщины собирались мелкие морщинки, кожа была сухая, но она все еще оставалась привлекательной. Майте вспомнились слова Рубена о том, что Эмилио спит со всем, что шевелится. Возможно, Джессика была одной из его любовниц, подумала она. Не исключено, что у Эмилио дома имелась фотография ее холеного мизинца или глаза, увеличенного до такой степени, что он и на глаз стал не похож.

— Вы говорили о нападениях на Сан-Косме. О чем еще?

— Газеты пишут, что студенты были вооружены и сами спровоцировали беспорядки. «Эль Соль де Мехико», многие другие газеты — это проправительственные издания. Они пытаются обелить правящие структуры. Леонора хотела уличить их во лжи. Сказала, что через одного своего родственника получила доступ к фотографиям, которые доказывают, что на студентов напали «соколы», причем по приказу президента. А еще что подготовкой «соколов» занималось ЦРУ.

— ЦРУ, — повторил Рубен.

— Так она сказала. История получилась бы громкая. Проблема состояла в том, что при себе у Леоноры не было доказательных материалов. Ни фотографий, ничего. Она сказала, что негативы хранит в надежном месте, но где именно — уточнять не стала.

— Вероятно, она сомневалась, что вам можно доверять.

Усмехнувшись, Джессика взяла керамическую пепельницу и затушила в ней сигарету.

— Может быть. Или просто струсила. Она все твердила, что в статье не должны упоминаться некоторые имена. Хотела быть уверена, что в ней не будут фигурировать фамилии ее родственников.

— И что вы ей сказали? — спросил Рубен.

— Что этого я обещать не могу. Если то, что она мне сообщила, достоверные сведения, значит, этот ее родственник — высокопоставленное лицо в военных кругах — занимался вербовкой и подготовкой «соколов». Его имя так или иначе должно всплыть.

— И чем в итоге закончился визит Леоноры? — продолжал допытываться Рубен.

— В итоге она сказала, что ей нужно подумать. Я дала ей свой телефон, просила позвонить. Она не позвонила.

— И больше вестей от нее не было?

— Нет. Если честно, я сомневалась, что Леонора станет сотрудничать. У меня на это чутье. На людей, которые готовы рассказать что-то важное, и на тех, которые ничего не раскроют. Она предоставила мне очень мало сведений. История шикарная, но ничем не подкрепленная. Я решила использовать другие каналы.

— По-вашему, фотографии у Леоноры есть?

— Возможно. Она была напугана. Очень напугана. Не скажу, что я ее осуждаю. Я ведь сама не просто так поселилась в Куэрнаваке: здесь за мной труднее вести наблюдение, чем в Мехико.

Все трое на время умолкли. Слышалось тихое гудение. Наверно, работал кондиционер: дом был хороший, и в комнатах ощущалась прохлада. Журналистка явно не бедствовала. Будь у Майте возможность, она украла бы у нее что-нибудь. Статуэтку с полки или пепельницу. Но она лишь крепче стискивала руки, понимая, что с того места, где она сидела, стащить что-либо невозможно.

— Эмилио предупредил вас в тот день о визите Леоноры? — поинтересовался Рубен.

— Нет. — Джессика помотала головой. — Раньше он упоминал что-то про свою подружку, якобы у нее есть материалы, которые могут меня заинтересовать. Но в тот день мы с ним не общались.

— А потом вы с ним говорили?

— Нет. Я была занята.

Майте хмурилась, глядя на Рубена. Зачем он расспрашивает про Эмилио? Он к этому не имеет ни малейшего отношения.

— Что-нибудь в словах Леоноры показалось вам странным?

— Кроме того, что она скрытничала и нервничала? Да бросьте вы! — Улыбнувшись, журналистка снова взяла свой бокал и тихо хмыкнула.

— Мы пытаемся найти любую зацепку, которая подсказала бы, где Леонору искать.

— Расспросили бы лучше парня, который ее привез сюда. Как-никак, он ведь приехал на вашей машине.

Гости ошеломленно уставились на журналистку, на мгновение оба потеряв дар речи. Наконец Майте, облизнув губы, уточнила:

— На нашей машине?

— На машине, очень похожей на вашу. Да нет, я уверена, что это та же самая машина. Тоже красная. Сам парень в дом не заходил, дождался Леонору, и они вместе укатили.

— Можете описать его? — спросил Рубен.