Если можешь – беги…

Для меня неизреченная мысль – это цепь ассоциаций. Они цепляются одна за другую и часто заводят бог весть куда. Причем у каждой ассоциации есть своя устойчивая пара. Начнешь думать о Гарце – тут же вспоминаешь Каратова, стоит только вспомнить Фалеева – тут же Крашенников перед глазами стоит…"

Жена толкнула Шитова в бок:

– Ну, ты чего не ешь? Я бутербродов наготовила, а они лежат. Поешь! С утра же ничего… Мы пять часов уже едем.

– Плывем, – поправил Шитов. – В крайне случае – идем.

– Идем, плывем… Какая разница! Ты – ешь… Жаль только, что чая нет, – вздохнула жена. – Сходи в буфет, что ли, хоть воды принеси.

– Какой?

– Да любой: апельсиновой, мандариновой… Только не вздумай там пиво брать!

Ну, далось ей это пиво… Ощущая тяжесть и гудение во всем теле, Шитов потащился по крутым трапам на верхнюю палубу. Было такое чувство, что на плечах не голова, а гиря-двухпудовка. Страшно было голову наклонить: сорвется с плеч – хрен поднимешь!

Пива в буфете не было. И вообще буфет был еще закрыт. Откроется не раньше, чем через час, если верить расписанию. Пришлось возвращаться в каюту с пустыми руками.

– Закрыт. Через час откроется, – сказал Шитов. Достал из куртки сигареты, спички, двинулся в курилку. Тотчас же парень напротив -тот самый, скуластый, вроде бы сильно пьяный, поднялся с кресла и вышел следом.

Шитов успел уже подкурить сигарету и выдохнуть первую затяжку, как в курилку заглянул скуластый.

– Дай огоньку! – попросил он. Пыхнул раз, другой, блаженно выдул дым в потолок – и подмигнул Шитову, будто старому знакомому:

– Вот с кем я похмелюсь сегодня! С тобой, земеля, – весело сказал скуластый. – Да я тебя сразу усек. Вижу, трубы горят у мужика… ну как не помочь? Небось, после вчерашнего головка ва-ва? Ничего, сейчас докурю – и похмелимся. В момент!

– Я не буду, – покачал Шитов головой. – Не хочу.

Что-то удерживало его от мимолетного знакомства с этим скуластым. Но что? Вроде бы парень как парень…

– Да ты не стесняйся! По сто грамм водочки – и хорош… И закусить чем найдется.

– Нет, спасибо.

– А ты все-таки выпей водочки, выпей. Сразу легче станет! – с каким-то особым значением произнес парень. – Не бойся, жена не узнает… Ну, что, принести?

Шитов заглянул скуластому в глаза. Пустые и холодные, они смотрели не на Шитова, а как бы мимо него. Но эти глаза все видели и все замечали – Шитов мог бы в этом поклясться.

– Не буду, – сказал Шитов.

Парень с холодным безразличием затянулся сигаретой.

– Ну, не хочешь – не надо, – сказал он. И вдруг предложил, безо всякого перехода: – А хочешь, анекдот расскажу?

Что-то отдаленное, пьяное, вчерашнее колыхнулось у Шитова в памяти. Но голова гудела, и память отказывалась служить.

– Ну, расскажи, – Шитову было все равно.

– Вот, слушай… Звонят, это, значит, одному мужику по телефону. "Але?" – мужик спрашивает. А ему говорят: "Ваша теща упала в бассейн с крокодилами. Крокодилы выехали спасать…"

Бом-м! Словно колокол ударил у Шитова над головой. Паром… анекдот… Да не это ли имел в виду Валентин, когда рассказывал вчера о сахалинском рэкете?

Шитов почувствовал, как под ключицами будто бы выкачали насосом -пусто, холодно. И тоскливо. Так тоскливо! ("Так вот она какая -тоска смертная!"). А парень курил и смотрел на Шитова, курил – и смотрел…

– Ну, как тебе анекдот? – скуластый подмигнул Шитову своим пустым глазом. – Может, все-таки выпьем? Легче будет!

– Да я и так… Нормально, – пробормотал Шитов. Бросил сигарету в угол и подался из курилки в каюту.

Жена взглянула на Шитова:

– Накурился? Ну, посиди тогда, а я схожу кое-куда…

Жена ушла. Шитов пересел на ее место. Сумка с деньгами стояла чуть впереди и слева от него. Машинально он передвинул сумку к себе поближе.

Только что услышанный анекдот гвоздем торчал у Шитова в голове. Если эта встреча со скуластым – случайность, совпадение, и анекдот к нему, Шитову, не имеет никакого отношения, то все равно… Все равно – странно все это! – думал Шитов, незаметно поглядывая на скуластого. Тот же сидел, как ни в чем не бывало в своем кресле, но уже не как пьяный – скорчившись и положив голову на подлокотник, а как все тверезые люди сидят – откинувшись на спинку кресла, и даже нога за ногу заброшена. А был ли он на самом деле пьяным? -засомневался Шитов. Может, и пьяным-то прикидывался лишь затем, чтобы было не так подозрительно предлагать ему, Шитову, опохмелиться? Вроде бы и тот – с похмелья, и этот… Отчего же не выпить? Опять же, из пьяного хоть веревки вей, особенно если в водку какая-нибудь гадость подмешана…

Шитову показалось, что рассуждения у него – верные. Тем более -этот анекдот… Стал бы его скуластый рассказывать просто так? Он ведь даже не смешной, анекдот" "Нет, это рэкет, – билось и пульсировало в мозгу. – Рэкет, рэкет!.."

БМРТ "Академик Елистратов" стоял на корсаковском рейде – готовился идти на Южные Курилы, а оттуда – в Японию, на Хоккайдо. Накануне была закончена бункеровка судна, а сегодня с утра капитан Кузнецов приехал к Каратову – уточнить кое-какие детали предстоящего рейса.

– Судовая роль при тебе? – спросил Каратов. – Ну-ка, дай, посмотрю…