Эшелон сумрака

Я икнула, вновь чувствуя себя ужасно переевшей, но втолкала последний оладушек, запила компотом и побежала за ним, едва передвигая ногами под столькими юбками.

***

– Ратуша, – шепнул мне на ухо Оушен, – главное здание города. Нравится?

Он прижал меня сильнее к своей груди, заставив болтнуть ногами и выдохнуть колкий мороз изо рта.

Сегодня был солнечный и холодный день, из-за чего с неба не сыпал снег, не мела вьюга и совсем не было ветра, однако это не мешало морозу плясать на моих щеках, вгрызаясь в непривычную к такому кожу.

Я утянула шапку «за уши» вниз и улыбнулась солнышку, греясь лишь от того, что лорд находится так близко. Конь под нами всхрапывал, лениво перебирая ногами по хрустящему снегу на занесённой дороге, а я разглядывала каменные дома, со всех сторон поблёскивающие радостью и мелкими искорками снега, застывшего на стенах и крышах.

– Очень, – прошептала я, щурясь от тех не греющих лучей, что отражались от большого купола крыши.

Как у нашей деревенской церкви в такую же или обратную погоду: в жаркий летний день, когда от палящего марева перед глазами невозможно скрыться.

– Когда-нибудь, мы окажемся в столице, Лу, – я слышала его улыбку даже сквозь маску, – там зимы не такие холодные, почти нет снега, и строения превышают эти по великолепию в сотни раз.

Я кивнула ему, боясь сказать то, что мне и здесь было слишком красиво, но холодно больше не от зимнего дня, а от той громоздкости, пестроты и необычности, которой было полно всё здесь. Широкие улицы с редкими прохожими, толстые ставни и стёкла в дорогих домах, много светлых, но не ярких цветов, а ещё снег – везде, куда не взгляни.

Восхищающим здесь были только синие тени гор над крышами домов, с белыми шапочками снега и кучкой серых облаков у своих вершинок, будто согнанных туда специально. Или зацепившихся за острые кончики!

– Тебе тоже пришла посылка, Лу, – остановил коня у обитой тканью двери мужчина.

На ней большими синими буквами было выкрашено незамысловатое «Почта», потому я поняла, что за посылка.

– Мне? – решила спросить, пока господин спешивался и помогал это делать мне.

Точнее, подхватил, когда я хотела соскользнуть на землю. Меня аккуратно поставили, поправили сбившиеся юбки и взяли за руку в варежке своей в перчатке.

И как ему не холодно в такой? Кожа задубела и стала твёрдой от мороза!

– Несвоевременная и совершенно бесполезная сейчас вещь, но я понял, что нам правильнее добраться до более крупного города, чтобы заказать тебе фортепиано, а не… – он отворил передо мной дверь, пропуская в пропахшее дымом от печи нутро комнаты, – не что-то, что не подобает леди.

Здесь была небольшая деревянная лестница, запылённая грязью и подтаявшим снегом, несколько старых кривых лавок с зазубринами и большой длинный стол с двумя очень удивлёнными женщинами. У одной из них был странный предмет со стёклышками на носу, но перед глазами. Выглядела с ним она смешно, даже если не обращать внимание на большие круглые глаза.

– Лорд Вондельштарт! – вскочила на ноги она, – как вы добрались? М-может чаю?

– Хочешь отогреться, Лу? – спросил он у меня, и не дожидаясь ответа, – горячего для леди. Мне же посылку и только.

Вторая женщина тут же подскочила к незаметной двери позади себя и скрылась за ней, спеша так, что до нас доносился стук её шагов.

– Ох, леди! – встрепенулась оставшаяся госпожа, – сию секунду! Вы, наверное, и не привыкли к нашему морозу. Конечно! Такая нежная кожа! Присаживайтесь, – она подставила для меня своё кресло, вытянув его из-за стола.

Оушен хмыкнул, отойдя к стопке газет в углу стола и взяв одну.

– Может, хотите перекусить? – она дождалась моего мотания головой и наклонилась, чтобы спросить по-заговорщицки, – вы к нам надолго?

– Мы проездом, – спас меня лорд, – три шага назад. Луана слишком мягкая, чтобы сказать вам, что вы ей неприятны.

Женщина почти отбежала от меня, испуганно глядя на Оушена. Я же смутилась.

– Ваша посылка, милорд! – поставила её на стол перед мужчиной вторая женщина, – ваш чай, миледи.

Я сняла варежки, приняла с её рук чашку, из которой тянулся пар, и сделала неспешный глоток, не забыв обжечь язык.

– Две минуты, Лу, – поторопил меня лорд, я кивнула и с интересом уставилась на то, как он сноровисто открывает короб, – говорил же, – он протянул мне свёрток, – бесполезно.

А после начал доставать оттуда книги, внимательно вчитываясь в коробочку с названием на каждой. Я поставила чашку на стол и трясущимися руками вскрыла сверток, где на бумажке лежали тонкие тканевые перчатки, сделанные почти сетчатыми.

– Это для мандолины, – вспомнила я.

Как и про ответственность, которую потеряла.

– Ты допила? – спросил Оушен, – здесь рано темнеет, а мы выехали поздно.

Вновь кивок ему, после которого я поднялась на ноги, протянула ему свою посылку и надела варежки, боясь замерзнуть.

– Где нужно оставить свою подпись? – повернул маску к той женщине со стеклышками он.

Она скоро сбегала за бумагой, указала место, перевесившись через стол, и забрала её обратно, будто боясь лорда и потому к нему не подходя.

– До свидания, – махнула женщинам рукой я.