Эпидемия

— Хуже… Взяли одного ботана — за чепуху. А Мишаня на него решил висяк спихнуть. Два часа мурыжил. Ну и перестарался, видать, пережал… Короче, укусил его ботан. Завизжал — и укусил… Ну, понятно, скрутили, сунули в отстойник… А потом опять на допрос. К нему же, к Мишане… — По-прежнему не снимая перчаток, сотрудник взял кофе, попробовал. Горячий. Снова отставил на блюдце. — А мы, главное, только к вечеру спохватились. А он… в смысле — Мишаня… подследственного отпустил, дело уничтожил, вызвал орлов из внутренней безопасности и вовсю уже показания дает, кается… во всех своих прегрешениях… И если бы только в своих!

— И-и… что с ним теперь? — спросил потрясенный Егор Петрович, тоже отставляя чашечку. — С этим… с Мишаней…

— Под суд… — нехотя ответил сотрудник. — Что теперь?.. И это еще не все! Попробовал его полковник выручить, а он озверел — полковника цапнул… Ну с Мишаней — ладно, таких Мишань у нас целый отдел, а вот полковник… Приказали, короче, все укусы по городу фиксировать…

— И… что оказалось?

— Вот! — Работник силовых структур стиснул челюсти и показал кулачище, облитый телячьей кожей. Блеснул полумесяцем оттиск человечьих зубов. — Хорошо, перчатки надеть догадался… Эпидемия! Самая настоящая эпидемия! Восемнадцать случаев!.. И со всеми укушенными одно и то же. Сначала щеки гореть начинают, а потом, глядишь, правду пошел пороть, справедливости требовать…

— И полковник?!

Полицейский болезненно крякнул, убрал кулак.

— На следующий день три государственные тайны разгласил! — сдавленно известил он. — Почему все и вскинулись…

— Анекдот… — скривив рот в недоверчивой улыбке, еле выговорил Егор Петрович. — Хотя… позвольте! Вы сказали: эпидемия. А почему тогда этим занимаетесь вы, а не медики?

— И медики занимаются, — буркнул гость. — Только толку от них… Изменений в организме нет? Нет. Значит, и говорить не о чем! — Убедился, что кофе подостыл, выпил залпом. — Короче, так. Инкубационный период у вас вот-вот закончится. Мой вам совет: скажите начальству, что температура у вас, и отправляйтесь домой. На улицу не высовывайтесь…

— И это все, за чем вы ко мне приходили?

— Все! — отрубил гость. — Задерживать я вас не имею права, вы еще ничего не натворили. Натворите — тогда…

— Послушайте, — с улыбкой молвил Егор Петрович. Услышанное было, конечно, безумно интересно, тревожно, нелепо, однако ощущение прямой опасности сгинуло. — Мне-то чего бояться? Честности? Так я и так честен. Я добросовестно выполняю свою работу. Да, бывают, конечно, мелкие грешки, а кто без греха?

Сотрудник взглянул на него с сожалением и встал.

— Знаете, — сказал он. — Все так говорят. Пока их не укусят.

И направился к двери.

* * *

Главное — что не СПИД. Стыд — не СПИД, глаза не выест… Нет, но какова ситуация! Достали-таки порядочных людей, допекли, раз уж те кусаться начинают! А то что же это такое? Выживают отовсюду, поборами душат… Милостыню на улице подашь — и за это скоро налоги брать станут!

Эпидемия… Собственно, почему бы и нет? Бывает же массовая паника… истерия… А тут, стало быть, массовая… как ее?.. дакномания… Восемнадцать случаев? Странно, что не восемнадцать тысяч!.. А то, что при этом честностью заражаются… Да чепуха! Просто ряд совпадений. Если бы не полковник с его государственными тайнами — никто бы и не почесался даже… Коли на то пошло, честный человек прежде всего себя искусает, а не других…

Егор Петрович вздернул рукав пиджака, поморщившись, оторвал краешек пластыря, осмотрел укус. Аккуратненький такой укус, ни малейшего воспаления. Взглянул на часы. Сколько, он там говорил, длится инкубационный период? Часа четыре?.. Прислушался к ощущениям.

Да нет, самочувствие в норме, настроение — тоже…

Правильно она его тяпнула. Справедливо. Но и пострадала тоже правильно… Да и не так уж пострадала: чистосердечное признание, явка с повинной, потерпевший не в претензии… Согласен: гнилая у нас система. Коррумпированная. И все же лучше гнилая, чем никакой. Уничтожь ее — анархия ведь начнется…

— Егор Петрович, вас председатель комитета вызывает…

Неужели и председателю дали знать? Да нет, вряд ли… Хотя… Полиция на уши поставлена — могли и подстраховаться.

* * *

— Вы насчет библиотеки, Дементий Сидорович?

Малозеров-старший разговаривал по телефону. Махнул свободной рукой на стул: садись, мол.

— Ты в котором веке живешь?.. — добродушно гремел он в трубку. — Какие, к черту, общественные организации? Все должно быть на коммерческой основе! Только так!..

Альфа-самец в чистом виде. То, что раньше попросту называлось хамом.

Дал отбой, уставился на явившегося пред ясны очи.

— Библиотека?.. — жизнерадостно продолжал греметь он — теперь уже на Егора Петровича. — С библиотекой все решено! В тупик Энтузиастов!..

— Да я отпроситься хотел пораньше… — спокойно отозвался тот, давно привыкший к громыханиям босса. — Температура поднялась, простыл, наверное…

Малозеров открыл рот для ответа, но его опять перебил телефон.

— А, это ты?.. — сказал он, расплываясь в улыбке. — Ну и как твое ничего?.. Почему? Денег нет?.. А ты не пробовал защищать угнетенных и обездоленных? Вмиг появятся…