Enigma (СИ)

Я мог бы дать тебе все, если бы ты добровольно сделала правильный выбор. В полночь срок, данный мной, истекает. Он по-прежнему у тебя есть: вернуться в особняк моей воспитанницей. Или попасть сюда Бесправным мусором. Не заставляй меня сжигать твой сад дотла. И я сейчас не о том, что находится на заднем дворе резиденции».

О Боги, мистер Карлайл накатал мне целую поэму. Что происходит? Это так на него не похоже… и это просто мерзко и отвратительно, несмотря на нейтральный тон послания, в каждом слове сквозит неясная мне угроза, заставляющая мои щеки пылать от острого ощущения опасности, а сердце стучать с перебоями.

Судорожно сглотнув, и бросив на маму, уже уложенную на широкую кровать, прощальный взгляд, подавляю в себе чувство страха, волнения и неуверенности. Если я не соберусь, и поддамся панике, ничего хорошего не выйдет. Но если я брошу все и побегу выплясывать перед Карлайлом, соглашаясь с его условиями, это закончится еще большей потерей свободы, которой у меня, итак, нет.

Господи, как же я устала от этого. Ощущаю себя крошечной рыбкой, пойманной в сети, которую вот-вот вытащат из воды, и с довольной улыбкой будут смотреть, как она задыхается и трясется в предсмертных судорогах.

Перед глазами плывет, пока я несусь к мистеру Картеру, чтобы поинтересоваться о том, какого черта в моей матери допускают посторонних.

– А вот и Вы. Так быстро, мисс Сторм, – когда я вхожу в кабинет доктора, он переводит взгляд с разложенных на столе бумаг, и оглядывает меня с ног до головы каким-то странным, изучающим взглядом. Симпатичный мужчина, с проседью в волосах и мужественными чертами лица, но сейчас он раздражает меня своей нейтрально успокаивающей улыбкой, которую хочется немедля стереть с его лица и, наконец, выяснить, в чем дело.

– Я как раз хотел поговорить с вами… – мистер Картер встает, а меня наоборот приглашает присесть в кресло напротив. Но мне черт подери, сейчас не до вежливости. Легкие горят от невыраженной ярости и возмущения.

– Какого черта, к моей матери подпускают посторонних? – выпаливаю я, ощущая, как ногти врезаются в тыльную сторону ладони.

– Ох… вы о мистере Карлайле? – невинно вскидывая брови, переспрашивает Картер, словно этот глупый вопрос способен отвлечь меня от сути.

– Почему Вы пустили его? Зачем он приходил? Он ненавидел меня и мою маму. Уму непостижимо. За что я вообще плачу? Никаких сдвигов и результатов. Ваши дурацкие лекарства только убивают ее, а Вы – ничего не делаете, засыпая меня бессмысленными обещаниями и даете… пустую надежду… – мой голос срывается, и, прикрыв глаза, я делаю глубокий вдох, пытаясь сдержать бушующие в груди эмоции.

– Успокойтесь, мисс Сторм. Во-первых, мы не только ищем пути лечения Вашей матери, но и ухаживаем за пациенткой так, как ей это необходимо. Поскольку вы работаете, Вы не можете обеспечивать Эве полноценный уход. А посторонних мы к вашей матери не пропускаем, что Вы, – с натянутой улыбкой продолжает Картер. – Я думал, Вы знаете, что мистер Карлайл оплачивает более половины счетов за лечение Эвы с момента ее пребывания здесь, и Вам остается лишь оплачивать налог, проживание в клинике и самые дешевые лекарства.

На мгновение, я даже способность дышать потеряла. Гул крови в ушах становится таким громким, что мне кажется, я оглохну, не вынесу этого шума, разрывающего виски и голову. Приоткрыв пересохшие губы, я пытаюсь что-то сказать… переспросить… попросить повторить… но из моего горла выходят лишь сиплые звуки, прерываемые тяжелым дыханием. Что?

– Да, мисс, именно Макколэй оплачивал баснословные счета за Вас и Эву. Вы же знаете, какие огромные налоги вынуждены платить медицинские учреждения, и какие у нас расценки. А если и не знали, то только благодаря вашему покровителю. Об этом мне бы и хотелось с вами поговорить…

– Но вы ничего мне не говорили. Не поставили в известность. И… как такое возможно?

– А зачем нам это? Мы просто выполняли свою работу, и просьбу мистера Карлайла, который попросил не ставить вас в известность и…

«Попросил – отвалил денег».

– То есть вы приняли взятку? И допустили к моей матери человека, который нас ненавидит?

– Мисс Сторм, мне ничего неизвестно об отношениях, связывающих Вас и мистера Карлайла. Но поскольку он оплачивал все счета и даже платил на месяцы вперед, я делал вывод, что он желает вам только добра и выздоровления вашей матери. Как бы там ни было, он приходил, чтобы изъять свои деньги, вложенные в развитие нашей клиники, и не внес ежемесячную оплату размером сто двадцать тысяч долларов, и я вынужден поставить вас в известность, что, если данная сумма не будет внесена ближайшие два дня, мы будем вынуждены попрощаться с вами. И с нашей дорогой пациенткой тоже.