Эльф из Преисподней

— Какие осколки? — не поняла Кана; затем, распознав шутку, вежливо улыбнулась, — Если уж говорить о разбитых сердцах… обрати внимание на Софью. Мне кажется, она… иногда она на тебя странно смотрит. Не так, как сестра должна смотреть на брата. И словно бы ревнует… — Тут девушка залилась румянцем, — То есть я, конечно, ничего не предполагаю, однако… может быть, то, что она испытывает к тебе… Если я права… — Она замолчала. Спустя пару вздохов закончила, — Это не моё дело. Извини. Наверное, ты лучше меня знаешь, о чём она думает.

— Не переживай, я не дам её в обиду. А смотрит она на меня так, потому что понимает — лучше брата на всей планете не сыскать. Вот и завёлся у неё комплекс старшего брата, хоть я и младше её на несколько минут.

— Надеюсь, у вас всё будет хорошо.

А меня этот разговор заставил заскучать по своей очаровательной вещи. Как ни крути, когда вещь живая и передвигается самостоятельно, держать её при себе всё время не получается.

Интересно, что заставляет Лютиэну отираться рядом со мной? Сомнительно, чтобы её покорил эльф-недоумок, который семьдесят лет копался в пентаграммах.

Скорее всего, дело в родственных связях. Эльфы и на Мундосе всегда принимают сторону сородичей. А уж на Земле, где сама природа подталкивает к кровосмешению, это принимает совсем уж абсурдные формы.

Опять же, трудно не сжиться с кем-то, с кем провёл бок о бок почти век.

— Я бы хотела кое о чём попросить.

В смущении Кана затеребила край одеяла. Её голос, и без того не слишком-то громкий, упал почти до шёпота.

— Я бы хотела поближе познакомиться с Петром… Если ты не против… Мне сложно приблизиться к нему одной, — выдохнула девушка и закрыла лицо руками. Бушевавший в ней стыд окатил меня сладостной волной.

Сегодняшнее рыцарство оставило в душе робкой серой мышки отчётливый след.

Я мечтательно улыбнулся, представляя, какая драма вскоре развернётся в нашей компании. Страдающий от неразделённой любви Пётр проигнорирует Кану, а та, в свою очередь, будет таскаться за ним, не понимая причин, по которым её отвергают. Может быть, в конце для них всё сложится хорошо; может быть — нет. Но в любом случае я получу причитающиеся мне эмоции.

— Ах вот оно что, — понимающим тоном сказал я, и Кана дёрнулась как от удара.

Её слишком легко выбить из душевного равновесия.

— Разумеется, я помогу тебе, — продолжил я и отложил фолиант. Взял тёплые ладони Каны в свои и с воодушевлением сжал их, — Но моя помощь мало что даст, если ты бросишь попытки, почуяв неудачу. Ты должна стараться, добиваться своего, даже если считаешь, что шансов на победу нет. Понимаешь меня?

Густо покраснев, девушка кивнула. Я ободряюще похлопал её по плечу.

— Не переживай. Дорогу осилит идущий.

— Спасибо… — прошептала она, — Ты и правда… хороший человек.

Кану сильно растрогали мои слова. Она даже зашмыгала носом. Горячая её благодарность мной не усваивалась, и я отстранился, позволяя ей купаться в светлых мечтах.

Вскоре она ушла, лучась наивным счастьем.

День перетекал в вечер. Явился Виктор, и мы с ним скоротали часок за картами. Играл парень ещё хуже обычного, и по обрывочным его фразам я догадался, что он сегодня проигрался в пух и прах. Оттого он нервничал, а это вело к новым поражениям.

— Если с таким настроем сядешь играть с серьёзными людьми, от тебя даже косточек не оставят, — заметил я.

— К дьяволам настрой! И твои советы туда же! — внезапно взорвался Виктор. В его голосе прорезались истеричные нотки. Он забрал колоду и убрался из комнаты.

К его вспышке я отнёсся благосклонно. Смертные — поразительные создания. С ними никогда не заскучаешь.

Дотянувшись до последних крох ярости, что витали в помещении, я вернулся к книге и закончил с ней уже за полночь.

Пятница была целиком посвящена магии. Сперва нас долго потчевали магической теорией. Занудный сухопарый мужчина, назвавшийся Эммануилом, вещал, как важно глубинное понимание процессов, творившихся при произнесении заклинания.

При каждом шаге наставника буйная грива его волос похлопывала по плечам, щедро осыпая их перхотью. Лошадиные черты лица учителя тоже не располагали к доверию, а его исключительная уверенность в собственных словах немало раздражала.

Особенно меня, как демона, который понимал в истинной магии куда больше него.

Зато получила объяснение нелепая система, сложившаяся на Земле. Местные разумные расщепляли бытие на мельчайшие клочки, притом уделяя внимание сугубо механической составляющей процесса.

Проще всего разобрать на примере.

Что требуется мне для того, чтобы получить огонь?

Наименее трудозатратный способ — забрать эссенцию из источника пламени, тех же светильников.

Вторая возможность — воспользоваться латентным флогистоном в местах повышенного его скопления.

Наконец, я мог изменить суть явления, сплести нити реальности так, как угодно мне, и получить огонь — не из пустоты, но чего-то, что совершенно к нему не относилось.