Эльф из Преисподней. Том 2

Но ни демонология, ни тем более чернокнижие не помогли бы расчленить и сшить души смертных. И с этой точки зрения моя догадка была поразительна до такой степени, что пробуждала подозрение. Если уж именно Йолеф изобрёл ритуал, сопливый мальчишка, затворником просидевший всю жизнь за Пеленой, не мог с лёгкостью осознать, что именно провернули Йолеф и Гаэмельс.

— У меня много талантов, — скромно пожал плечами я, — Глаза — зеркало души разумного, а один глаз у Гаэмельса потух. Или же… через него просто не смотрели.

— Ты чернокнижник? — встряла Ванда, профессиональные интересы которой скрестились на мне причудливым образом.

— Доводилось призвать дьявола, — не стал отрицать я. Гордиться было особо нечем: он оказался груб и бесполезен. И притом невероятно хвастлив.

На этот раз инквизиторша проверяла потайной нож в рукаве куда дольше. И при этом так старательно не смотрела на мою шею, что становилось понятно: в случае чего защищать нужно будет в первую очередь её.

— Лучше обойтись без него. Чернокнижники — лживые и вероломные создания. Он поставит операцию под удар.

Фаниэль невинно захлопала ресницами.

— Но он мой племянник. Уж поверь, честнее рода, чем эт'Мениуа, не встретить. А что до чернокнижия… мимолётная забава, не более, — Её голос похолодел, — И ты здесь не по поручению расчудесной курии, которая, будь её воля, распяла бы каждого эльфа, до которого дотянулась, предварительно накормив его собственными кишками. Отделяй зерна от плевел.

Ванда скрипнула зубами.

— Быть эльфом — это одно, но по своей воле предаваться злу…

— Не заставляй меня вступать в теологическую дискуссию, которую ты не выиграешь, милая.

Тётушка резко поднялась — цветные ленты вспорхнули потревоженными птицами. Приблизилась к инквизиторше и уселась перед ней на корточки. Их лица оказались на одном уровне. С полминуты стальной взгляд Ванды боролся с мнимой безмятежностью во взоре Фаниэль.

Ванда сдалась первой. Уставилась на свои ботинки, пробормотав что-то неразборчивое. Тётушка улыбнулась и погладила её по щеке, заставив инквизиторшу отпрянуть.

Бунт был подавлен, едва начавшись.

Остаток вечера мы посвятили обсуждению деталей. Когда я предложил использовать свою команду, Фаниэль сказала:

— Я бы предпочла посвятить как можно меньше посторонних.

— Но с ними у нас будет больше шансов, — заметил я, — Анна отправится с нами, значит, можно прихватить и остальных. Ты всё равно не знаешь, где могикане хранят дневник. Чем больше разумных будет искать, тем быстрее мы найдём её.

— Или они попадутся и поставят нас под удар.

— Пётр и Кана будут отвлекать внимание, а в способностях прятаться остальных я не сомневаюсь.

По крайней мере, я надеялся, что Дженни усвоила урок, который преподала ей Ольга в академии. У пикси были все задатки для того, чтобы не ловить молнии лицом. Не настолько же она безответственна, чтобы продолжать это делать?

— Но захотят ли они участвовать? — выдавила Ванда. Справиться с неприязнью к чернокнижникам ей было куда сложнее, чем с неприязнью к эльфам. Но я был уверен, что рано или поздно у неё получится. Ещё в первую нашу встречу девушка показала, что ей чужда дуболобость правильного фанатика.

А пока можно и впитать её негативные эмоции.

— Они поступят так, как скажу я, — отмахнулся я, чем заслужил внимательный взгляд от Фаниэль.

— Даже если ты их лидер, в первую очередь ты их друг. Разве не стоит с ними посоветоваться?

Друг? Я моргнул. Ах, тётушка наверняка использовала это слово, чтобы поддержать в глазах Ванды видимость равенства видов, которое, скорее всего, пропагандировало их секретное общество. Не может быть, чтобы Фаниэль всерьёз считала, что эльф способен дружить с человеком. Для разумного её возраста такая наивность непозволительна.

Не говоря уже о том, что для меня они все, за исключением Лютиэны, были расходным материалом.

Мою сущность встряхнуло. Дал знать о себе паразит, который до того смирно помалкивал? Смахивает на то. Хоть его усики не шевелились, демоническая суть продолжала дрожать. С чего бы это?

Участь инструментов — быть использованными и выброшенными, когда в них отпадёт нужда. И никакое недовольство ангельского осколка не изменит текущего расклада. Даже если на мгновение, всего лишь на краткий миг от этой мысли мне стало неуютно.

Когда Лютиэна и другие вернулись домой, я выложил им план. Часть, где им доведётся побывать на празднике индейцев, спутникам приглянулась — в отличие от всего остального.

Оказалось, не каждый мечтает оказаться меж двух огней. С одной стороны индейцы, которые с радостью снимут с воров скальпы, с другой — военная машина Триумвирата, которая готовится нанести удар.

В конечном счёте они согласились. Сестра не отпустила бы меня к врагам в одиночку, Дженни вынуждена была следовать долгу фамилиара, а люди… их благополучие слишком сильно зависело от меня, чтобы долго пререкаться.

Ну и, наверное, они всерьёз считали, что помогают товарищу.