Эксперимент RK800 (СИ)

– Я обещал ему, – с каждым его словом дыхание учащалось, намекая на новую волну истерики. – Обещал, что уберегу тебя.

Слезы текли безустанно, так же быстро, как заметающий улицу снегопад. Пальцы судорожно цеплялись за пальто, точно в нем хранилось еще немного тепла друга, но ведь он и не касался до него толком ни разу. Я могла лишь пропитывать одежду солеными слезами, с болью в груди вспоминая каждый проведенный день вместе.

Современное время (ноябрь 2040 года)

Теплое ноябрьское утро начинается для многих людей в шесть или семь утра. Соседи рядом покидают небольшие домики, покрытые обильным снегом. Все спешат на работу, либо везут детей в школы, прогуливаются с собаками. Канада всегда считалась холодной страной, и полтора года назад мы убедились в этом на собственном примере. Досье было исправлено, никто после бунтов не задался вопросами о причине смерти трех патрульных, которые и так умирали, как мухи после нападения на Иерихон. О последнем я узнала буквально через несколько дней после отъезда из города. Новости пестрили видео, снятого с вертолета, как патрульные в черных и белых одеяниях штурмуют корабль. Внутри баржи звучит взрыв, и девианты с людьми пытаются выбраться наружу. Где-то на палубе мелькают четверо то ли людей, то ли машин. Сквозь пелену снега мерцает металлическим бликом ручное оружие, больше похожее на мечи. Я не вдавалась в подробности происходящего. Очередные стычки непонятно кого непонятно с кем. Лишь отметила для себя, что у одного из защищающихся слишком длинные волосы и хрупкая фигура для мужчины.* Даже странно все это.

Стоя на крыльце маленького домика, я, кутаясь в теплый плащ, с упоением вдыхаю морозный воздух и пьянящий аромат свежего кофе. «Не девиант» – который все никак не может избавиться от издевательского ярлыка с моей стороны – скрылся еще рано утром. Машина быстро переняла весь тот опыт компромата, который был накоплен мной и моим другом. Вот только использовал он его на благо местной полиции, выступая этаким незримым помощником правосудия. В который раз убеждаюсь, что заводские настройки все равно перебивают девиацию, усугубляя ее. Интересно, чем занят тот Коннор, что пришел на смену этому?.. наверняка остался в полиции, учитывая, что США сдалось под натиском девиантов.

– Что-то ты сегодня слишком рано встала.

Внезапно появившийся андроид в темной кепке и черной кожаной куртке с усмешкой смотрит на меня, стоящую посреди крыльца. Мы оба были довольны поспешным решением покинуть Мексику спустя полгода жизни. Столь тяжелая в экономике страна была непривычной для нас обоих. Мне – из-за долгой жизни в более или менее высоко-цивилизованных условиях на территории штатов, Коннору – из-за слишком крупного количества преступников. Это для него было прямо-таки наваждением, с которым ни я (техник), ни он («не девиант») не могли справиться. В конце концов, мы решили покинуть Мексику, отправившись в Канаду в обход США, через Европу. Со штатами вообще теперь не хотелось иметь дело, чего уж говорить, чтобы оказываться на ее территории.

– Рано? – я с усмешкой смотрю на наручные часы, поплотнее сжимая бокал кофе. – Без четверти двенадцать дня.

Коннор вскидывает брови, буравя меня испытывающим взором изумительных глаз. Даже почти полностью потеряв свой привычный «механичный» характер, андроид продолжает оставаться завораживающе прекрасным, одуряюще восхитительным. Достаточно одного взора, чтобы начать задыхаться не в приступе аритмии, а в приступе трепетного возбуждения. Особенно когда он надевает эту вызывающе-агрессивную кожанку с клепками, как у байкеров.

– Ой, не придирайся, – раздраженно машу рукой, правильно расценив сарказм на лице «не девианта». – У меня законный выходной. Захочу – встану в пять часов вечера.

И я не вру. Найти работу опытному инженеру-кодировщику в век высоких технологий не сложно. Моя работа мне приятна, пусть и заставляет общаться с людьми и вставать рано по утрам. Благо график сменный, так что можно и расслабиться даже посреди серых будней.

Коннор не отвечает. Вместо этого его карие глаза сужаются, мужская рука торопливо и уверено тянется к белому бокалу. Как и всегда, мне не хватает проворства, чтобы вовремя определить покусительство на дурманящий напиток. Под мое рассерженное «Эй!» Коннор по-хозяйски отбирает бокал, выливает содержимое в покрытую снегом пожухлую траву и так же невозмутимо возвращает бокал обратно в женские руки. Ответом ему становится хищный взгляд.

– Ты таким образом только приближаешь свой конец, – сурово отзывается андроид, сверля меня пронзительным взором.

– Какая разница, сейчас умереть или потом, и вообще…

Я осекаюсь на полуслове. Ловлю взглядом проходящего мимо «человека» с пшеничного цвета волосами и голубыми, яркими глазами. На андроиде, что идет следом за каким-то мужчиной, нет диода, но есть светлая серая куртка и черные брюки с темными ботинками. Андроид серии PL600, что появляется на этой улице каждую пару дней, приветственно машет рукой, уже привыкшей к нашему соседству. Я лишь блекло улыбаюсь, грустно кивая ему головой.