Эксперимент RK800 (СИ)

Это был Коннор. В черных джинсах и серой футболке, но босиком. Он сидел рядом со мной, встревоженно оглядывая лицо, стараясь помочь мне принять сидячее положение. Наконец, усмирив дрожь в мышцах и отогнав остатки тьмы, я сонливо осмотрелась по сторонам. Трупы людей лежали по разные стороны. Один у машины, рядом с моим безвольным телом, другой у входа в дом. Еще один был повален на искусственный кустарник, раскинув руки в стороны. Сам Коннор тоже не остался не поврежденным. В его левой руке красовалась дырка, внутри которой бегали синие искры.

– Я же сказала… – туманно отозвался ослабший голос, сковываемый воспаленным горлом, – …не вылезай из шкафа…

– А еще ты сказала, что я нужен тебе только для кодировок, – безэмоционально ответила машина, заглядывая в каре-зеленые глаза.

Я путалась в реальности и в иллюзиях. Может, я просто уже умерла, но по какой-то причине попала в рай? И вот, андроид становится для меня вознаграждением, с которым я могу разделить вечность? Не спуская одурманенных болью глаз с лица RK800, я протянула руку и дрожащим пальцем прошлась по контуру нижней губы. Теплый, мягкий… настоящий.

Андроид действовал быстро. Отметив на левом виске красную струйку, аккуратно, но резво подхватил меня на руки и отнес к стоящему у соседних зданий пикапу. Реальность мелькала мимо меня, просачивалась под кожу, но осталась незаметной в бешеном танце фонарей и снега. Все тепло, что дарил мне «не девиант», пропитывало озябшее тело, которое от перепада температур сильно потряхивало. Усадив меня на пассажирское сиденье, Коннор исчезнул в доме и вернулся только через несколько минут. Заранее приготовленные вещи спрятались за водительское кресло, сам Коннор с невозмутимым видом уселся за руль. Мой тоскливый взор цеплялся за яркий свет родного крыльца, где были проведены приятные мгновения в компании одного девианта. Доброго, язвительного, но самоотверженного.

Воспоминания сменялись так же быстро, как мелькающие за окном дома. Пока пикап мчал по дороге, я, ощущая растекающуюся от боли в голове слабость по телу, укуталась в бежевое пальто покрепче, скинула промокшие угги и подобрала под себя ноги. Верхняя одежда стала мне убежищем из теплой ткани. Должна была признаться, Коннор сориентировался быстро. Здраво рассудил, прихватив из дома мою обувь и одежду Майлза. Одна из черных рубашек, которые так любил девиант, теперь сменила серую футболку, позволяя скрыть некритическое ранение в плече. Охотник вел машину, не озираясь по сторонам. Я же не могла отвести от него уставшего, скорбного взора, из последних сил держась, лишь бы не разреветься.

– Куда мы едем? – сквозь хрип попыталась спросить я, ощущая тяжесть в груди.

– На окраины, через Кирстен-стрит, – не глядя на меня ответил Коннор. В его голосе не было сожаления или злости, напротив, «не девиант» был уверен в своем решении покинуть город под руку со своим “тюремщиком”.

– Я должна снять все со счетов…

– Все здесь, – на мгновение андроид покосился в мою сторону, точно решая, стоит ли произносить имя. – Он позаботился обо всем.

Не знаю, зачем заговорила о деньгах. Так не хотелось ввергаться в истерику, поливаться слезами, оплакивая близкого друга, что отдал жизнь ради моего будущего. Казалось, чем дольше я оттяну момент окончательного прощания, тем позже придет осознание, что он мертв. Он не мертв! Он просто уехал куда-то надолго, как обычно рыщет по городу в поисках компромата на дело… он не мертв, просто уехал, не предупредив, но оставив ориентиры другому андроиду, которому доверял самое ценное, что у него было… он не мертв, просто покинул ненадолго дом, и вскоре мы встретимся где-нибудь в Мексике на условленном месте. Я буду держать стаканчик кофе, а он как всегда отберет у меня его, шутливо напоминая о приближающемся закате человеческой жизни…

– Я хочу кофе… – выдохнула я, ощущая накатывающий слезливый комок в горле.

Я знала, что ответит Коннор. Знала, и потому спросила, понимая, что его слова станут отправной точкой для неимоверного количества слез. И интуиция оказалась права.

– Тебе нельзя кофе, – все так же холодно заметил Коннор, устремив взор на заснеженную дорогу. – У тебя аритмия.

Беззвучные всхлипы сорвались в рыдания. Тело трясло, скорбь пробиралась от сердца к легким, от легких в желудок, и тут же растекалась холодом по сосудам. Я зарылась лицом в пальто, не желая показывать громких слез «не девианту», но Коннор не пытался прервать моих страданий. Уж он-то, детектив с психологическим базисом, как никто другой знал, как важно человеку попрощаться с близким. И потому Коннор лишь жалобно хмурился, чуть сгорбив плечи.

Андроид некоторое время молчал, вслушиваясь в женские всхлипы и сбивчивое дыхание. Он выждал несколько минут, обдумывая, стоит ли до конца раскрывать второй и последний разговор с девиантом, что состоялся за все время в доме. Ставшие приглушенными всхлипы не поставили точку в его решении. Коннор, все еще глядя на дорогу, своим голосом вновь ввергает женщину в задыхающийся рев, позволяя той выплеснуть всю боль без остатка.