Эйнемида I. Семена раздора.

– Выше снежноверхих горных пиков взметнулись волны, жарче, чем в пасти вулкана возгорелся пламень и не было спасения ни на земле, ни в воде, ни в небесной выси. Мягкою глиной в руке гончара смялись тысячелетние скалы и воздух был горяч, как огонь. Ключом вскипели воды Великого Океана, и сонмы тварей морских, гонимые болью и страхом, выбрасывались на берег, тщетно надеясь избегнуть мучений...

Чудовищный удар обрушился на землю, навеки изменив её облик. В прах рассыпались горы, реки изменили своё течение, моря стали пустынями, а пустыни – морями. Огромной высоты волны обрушились на побережье, стирая с лица земли целые города, сотни вулканов пробудились по всей земле, изрыгнув в воздух столько пепла, что чёрные тучи застили солнце, и началась ночь, длившаяся целый год. Разорвалась сама ткань реальности, и невиданные твари с других планов бытия бросились на беззащитную добычу. Новым богам пришлось впервые встать на защиту мира, хозяевами которого они только что стали. Это вошло в предания как Битва Чудовищ, первая страница истории Четвёртой эры – времени Эйленоса и его собратьев, в этом сражении окончательно утвердивших своё право на власть.

– Где ты, о снежноверхая Аэлла, что главою попирала облака и таила корни во глубочайших недрах? Где ты, о многобашенный Эо, что первенствовал меж всеми градами земными? Где вы восемь островов, милее коих не было сердцу? Где высокие башни, беломраморные дворцы, златолистные древа и сребротравные поля? Покрыты водой и утеряны навеки. Под волнами моря ныне спит благословенная земля, твари морские обитают в её прекрасных дворцах и пасутся на её просторных лугах...

Так, в волнах кипящего моря и бушующем пламени, сгинула прародина эйнемов. Поглощённая гигантским водоворотом, она унесла на морское дно свои великие чудеса и того, кто, желая сохранить власть над миром, едва не стал его погибелью, но жертвой искупил свою вину.

– Сквозь кипящее море, сквозь обезумевшие волны, сквозь ужас и тьму вперёд, без цели, без пути, без надежды…

Пнатикамена погибла, но уцелел её народ. Те немногие, что пережили гибель родины, теперь отчаянно боролись за свою жизнь. Катаклизм застал их в открытом море. Яростно бурлила вода под килями кораблей, выше гор вздымались волны, невиданной силы смерчи и ураганы обрушивались на палубы, круша и сметая всё на своём пути. Лишь благодаря непревзойдённому мастерству пнатикаменских мореплавателей, беглецам удалось вновь увидеть землю, но берега достигла едва ли десятая часть кораблей. В день третий осеннего месяца сефетариона, жалкие остатки некогда великого народа высадились на побережье Западного Океана. С тех пор, это место зовётся Дейнархей – Берег Отчаяния – ибо не было радости в сердцах спасшихся.

– Во тьме стояли мы и холод сковывал наши тела. Ни звёзд, ни солнца, ни луны не было в небесах. Дремучие леса окружали нас. Бесплодный камень и серый песок хрустели под нашими ногами, а позади ревела смерть...

Каждый из слушателей представил себе эту картину: пугающая темнота, неприветливый каменистый берег и тысячи растерянных, измождённых людей. Позади кипело море, и огненное зарево пылало там, где недавно был их дом, низко нависало затянутое угольно-чёрными тучами небо. Впереди простиралась неведомая земля, а где-то в невообразимой выси кипела битва богов с чудовищами, и ветер доносил до слуха изгнанников её далёкие отзвуки. С каким страхом, должно быть, прислушивались они к чуждым людскому слуху воплям иномирных тварей, с какой тревогой смотрели на мрачный лес, где меж искривлённых безлистных деревьев мелькали зловещие тени.

– Но возжёгся огнь решимости во тьме отчаянья и повлёк за собой малодушных и убоявшихся…