Егор Гайдар

«Развитие событий в СССР в последние годы его существования демонстрирует, сколь важно, вырабатывая экономическую политику, учитывать долгосрочные риски, оценивать принимаемые решения не только с точки зрения годовой или трехлетней перспективы, а на десятилетия вперед».

После второй отставки в 1994-м Гайдар никогда больше не занимал официальных постов в исполнительной власти – он работал только в парламенте. И тем не менее по-прежнему считал себя ответственным за всё.

Об этом свойстве Егора хорошо написал Борис Немцов: «У Гайдара есть проблема – синдром премьер-министра. Ему, например, предлагают сделать бюджет или написать концепцию налоговой реформы, и он относится к этим предложениям так, будто остается главой правительства, – очень и очень ответственно. Я его успокаиваю, убеждаю, что он не отвечает за нынешних чиновников и их странные шаги, что он свою голову на их дурацкие плечи не подставит. Но Егор Тимурович все равно будет делать так, словно на нем лежит весь груз ответственности».

…Кто-то заметил, что в 1997 году в правительстве Черномырдина роль премьер-министра играл Гайдар. Это сильное преувеличение. Идеологически и по составу это, конечно, могло бы быть его правительство. Кабинет министров, чем-то похожий на правительство реформ 1992 года, – Немцов, Чубайс, Кох, Бойко, Сысуев и многие другие молодые реформаторы (по-прежнему остававшиеся молодыми, лет-то с 1992-го прошло немного). Снова в качестве «политической крыши» активный, вылечившийся после инфарктов и шунтирования Ельцин, новые министры решительны, образованны, инициативны. Но тем не менее это было именно правительство Черномырдина. Причем Черномырдина, сильно обеспокоенного ввиду обострившейся внутренней конкуренции в Белом доме. Черномырдина, скованного необходимостью политического маневрирования между олигархами, отраслевыми лоббистами и красной Думой.

…Инициатором прихода молодых реформаторов в правительство был Анатолий Чубайс. Алексей Кудрин, «выписанный» Чубайсом летом из Питера, докладывал на первом заседании ВЧК под председательством президента о задолженности перед пенсионерами на конец года в 16,3 триллиона рублей и недоимке предприятий в размере трети федерального бюджета. Кудрин взял на себя смелость сказать, что запланированный бюджет неисполним.

«Чем дальше шло время, – писал Ельцин в «Президентском марафоне», – тем яснее становилось, что первое черномырдинское правительство, сформированное им летом 96-го, решить экономические и социальные проблемы, навалившиеся на страну, не сможет».

6 марта 1997-го президент выступил с посланием Федеральному собранию с характерным названием «Порядок во власти – порядок в стране», одним из ключевых авторов которого был Гайдар. Да, прямо как в октябре 1991-го, когда Борис Николаевич объявлял на съезде депутатов о начале реформ. Восстановление порядка спустя пять с небольшим лет виделось в «энергичном завершении экономических, социальных, правовых реформ». То есть в завершении реформ того периода, гайдаровского.

7 марта 1997 года Чубайс возвращался в кабинет министров с фактически гайдаровским (или федоровским, образца 1993 года) мандатом: первый вице-премьер и министр финансов.

Потом начались назначения вице-премьеров и министров. Ушли члены правительства, состоявшего из несовместимых персонажей, – от Олега Лобова (его Ельцин снова вернул в правительство в 1996-м) до Владимира Потанина. Кроме свежей крови в лице, например, нового вице-премьера по социальным вопросам и бывшего мэра Самары Олега Сысуева, в правительстве прошли назначения как бы второго ряда, но чрезвычайно показательные, поскольку в новых условиях была крайне важна роль заместителей министров. Первым замминистра труда стал Михаил Дмитриев, первым замминистра финансов – Сергей Игнатьев, еще одним первым замом Чубайса – Алексей Кудрин, покинувший пост руководителя контрольного управления администрации президента. (Новым шефом этого управления стал Владимир Путин.) Первым замом аппарата правительства – контролером прохождения реформаторских решений – Сергей Васильев.

Министром экономики и зампредом правительства был назначен Яков Уринсон. Евгений Ясин стал министром без портфеля – за ним числилась идеология реформ, причем не краткосрочных, а долгосрочных. Разрабатывалась она в Комиссии по экономической реформе. Одну из ключевых ролей в их формулировании сыграл как раз Михаил Дмитриев. Ну и, наконец, еще один первый вице-премьер – Борис Немцов.

Казалось бы – не правительство, а мечта Гайдара…

Всегда сомневающийся Сергей Васильев оценил, правда, это решение (о двух первых замах Черномырдина) жестко: «Идея была совершенно дурацкой: ЧВС почувствовал себя обложенным со всех сторон и затаил обиду, так что его отношения с Чубайсом в новом кабинете министров… стали намного хуже, чем в 1995 году».

Тем не менее 20-процентный секвестр расходов состоялся, макроэкономические показатели улучшились. Гайдар же довольствовался ролью гуру, стоящего чуть в стороне, но созерцающего результаты своих трудов.