Эдера 2

— Как раз ты и виноват,— ответствовал юбиляр,— ведь я появился сорок лет назад благодаря тебе...

— Ты всегда найдешь, что ответить,— поморщился отец.— Ладно, я не о том: ты заметил эту синьору, которая прибыла вместе с молодым человеком... кажется, его зовут Андреа Давила.

Молодой граф, внимательно посмотрев на своего отца произнес:

— Ты имеешь в виду...

— Да, именно то.

— Они похожи, как две капли воды. — Я едва не лишился рассудка, когда увидел ее сегодня.

— Вот-вот... Вылитая Сильвия.

— Да-а-а... — протянул Отторино,— никогда бы не подумал, что такое возможно...

— Может быть, они родственницы?

— Навряд ли.

— Почему?

— В смысле?

— Почему ты так думаешь?

— Все родственники Сильвии остались на Сицилии... Я ведь всех их знаю наперечет, еще с нашей свадьбы: мне ведь приходилось их и одевать, и кормить, и поить, и поддерживать... К тому же, я справлялся обо всех у Адриано. Ты ведь знаешь эти сицилийские нравы: более богатый родственник должен помогать всем... Даже родственникам жены. Нет, если бы эта синьора была бы родственницей Сильвии, я бы знал ее раньше.

Клаудио попытался было возразить?

— Но все-таки...

— Нет, нет, это исключено.

— Ты что — впервые видел ее?

— Я пригласил сюда ее мужа, синьора Сатти... По-моему, он очень толковый малый, архитектор, проектировал мне год назад или около того коттедж на Аппиевой дороге, и нашел, что меня хотели обмануть. Честным человек — такие нечасто встречаются.

— И он прибыл с женой?

— Ну да.

Старый граф внимательно посмотрел на сына и с долей некоторого недоверия спросил:

— Нет, ты действительно никогда прежде не видел ее — Кстати, как ее зовут?

— Роза Мария, но она сказала, что дома ее называют Эдера...

— Странное имя...

— Я сказал ей то же самое.

— А она?

— Говорит, что ей нравится, когда ее называют именно так,— ответил Отторино и задумался.

Старый граф вздохнул.

— Я вижу, ты опечален...

Тот пожал плечами.

— Как сказать...

— Имею в виду появление этой Эдеры.

— Просто она напомнила, живо напомнила мне Сильвию... Ты ведь знаешь, кик я виноват перед ней, папа,— продолжил молодой дель Веспиньяни, но уже печально.

Старый граф натянуто улыбнулся.

— Не надо о грустном... Тем более — в такой день. Веселись, радуйся жизни — ты ведь сам говорил, что в жизни надо ощущать себя, как...

Неожиданно Отторино перебил его;

— Все правильно... Но ведь Сильвия была, и от этого никуда не деться... А теперь ее нет. И я, я, никто другой, виноват во всем...

Отец Отторино прищурился.

— Но ведь ты не в силах что-либо изменять... Ты ведь это и сам понимаешь.

— Ну да...

— Или...

— Нет, отец, ты, конечно же, прав... Я прекрасно все понимаю — да, я ошибался в жизни, и за ошибки рано или поздно приходится платить. Знаешь, у Господа Бога есть своя бухгалтерия, двойная или тройная, не знаю... Маленьким мальчиком крылышки у стрекозы оторвешь — а там тебе за это запомнится я сочтется.— Отторино судорожным жестом извлек из золотого портсигара сигарету и, щелкнув зажигалкой, глубоко затянулся.— Да, это теперь я понимаю, что в отношении Сильвии я был законченным негодяем и мерзавцем, слов нет, и самое страшное — что теперь я уже не в силах ничего изменить...

— Но ведь ты хочешь...

— Ничего я не хочу.

Молодой дель Веспиньяни ничего не ответил и, кивнув отцу, направился к столам...

Старый граф после смерти невестки также повял, что во многом был неправ к ней; во всяком случае, ему не стояло горячиться только потому, что она была, так сказать, человеком другого круга.

Ведь наследные принцы женятся на простолюдинках, и ничего...

После той трагической смерти Сильвии граф также переживал — правда, в той ситуации ему было жалко не столько Сильвию, сколько своего сына — Клаудио дель Веспиньяни не мог спокойно смотреть на терзания Отторино.

И теперь, заметив среди гостей Эдеру, старый граф живо вспомнил, как он был неправ по отношению, к покойной, как он изводил ее своими издевками, как постоянно намекал, что ее место — не в родовом палаццо дель Веспиньяни, а на консервном заводике их семьи!

...Едва уловимое тиканье позолоченных старинных часов на камине и случайный хруст свеженакрахмаленных салфеток, пожалуй, единственные звуки, нарушавшие тишину огромной столовой палаццо дель Веспиньяни, несмотря на то, что тут собралось три человека. Скованность и очевидная нервозность обстановки еще более усугубляется напряженным выражением лиц присутствующих.

Это первый торжественный семейный обед в палаццо дель Веспиньяни после приезда домой единственного наследника Клаудио, Отторино.

Клаудио категорически отказался присутствовать на свадьбе — еще не хватало, мало того, что Отторино запятнал семейную честь, породнившись с простолюдинкой, так ему, старику, надо смотреть на собственный позор, на пьяные физиономии этих сельских хозяйчиков!

Ему, который ведет свою родословную чуть ли не от правителей Этрурии!

Сильвия, робко пряча взгляд, тем не менее, во всем старается угодить тестю, однако тот словно и не замечает этого.

Еще чего!

Не хватало!