Эдера 2

Франческо, внимательно осмотрев найденные в карманах Манетти вещи, остановил свое внимание на лицензии, дающей право заниматься частным сыском.

— Ага, так он, оказывается, детектив...

Скрывать это обстоятельство было невозможно, и потому Манетти кивнул.

— Да. Но во всяком случае — не полицейский, за которого вы меня, синьоры, приняли.

— Хрен редьки не слаще,— заметил сутенер.— Все равно, ты приехал сюда из Рима, чтобы выискивать что- то, высматривать, вынюхивать... Что именно?

И вновь сыщик замолчал, всем своим видом давая понять, что он не ответит ни на один вопрос.

— Послушай, неужели ты не понимаешь, что тебя ожидает? — нахмурился сутенер.

— Он, наверное, думает, что мы проведем его вниз, усадим на такси и пожелаем счастливого пути,— нехорошо ухмыльнулась проститутка.

— Вот-вот...

Франческо вынул из сумочки Лючии бутыль вина, с критическим видом посмотрел на этикетку, но, видимо, остался доволен, потому что, взяв один из стаканов, приготовленных «Лошадкой», быстро раскупорил бутыль и, налив себе немного вина, выпил.

— Приятель, тебе лучше не молчать, а рассказать, что ты тут делаешь... Так будет лучше — и прежде всего, для тебя...

Это сыщик отлично понимал и сам — без лишних комментариев.

«Может быть, действительно рассказать им, для чего я приехал сюда? — подумал он. — Во всяком случае, мое положение от этого не ухудшится...»

Франческо испытывающее смотрел на него.

— Ну?

И Манетти, набрав в легкие побольше воздуха, детально рассказал для чего же он приехал в Палермо, присовокупив, какие неприятности могут ожидать его друга Андреа, если он, Манетти, не распутает это дело.

Выслушав долгий рассказ, изобиловавший множеством деталей, Манцу вопросительно посмотрел на Лючию.

— Что скажешь?

Та пожала плечами.

— Похоже на правду... Хотя, конечно же, к этому типу,— она небрежно кивнула в сторону сыщика, — у меня нет никакого доверия...

— А как он выглядел?

— Кто?

— Ну, этот твой друг... Андреа Давила? Который красив, как Ален Делон? Молодой — нехорошо ухмыльнулся Франческо Манцу.

— Почти. Вот его фотография, — Манетти кивнул на снимок Андреа, лежавший на столе.

Франческо, внимательно посмотрев на фотографию и даже взглянув на обратную сторону, протянул ее Лючии и, прищурившись, точно от яркого света, коротко поинтересовался у нее:

— Помнишь такого?

Девица взяла снимок.

— Постой, постой... Кажется, припоминаю. Да это же...— лицо ее скривилось. — Это же тот самый Альберто Барцини, которого у меня в этом самом номере арестовали карабинеры... У меня потом были неприятности. У-у-у,— она злобно замахнулась на сыщика.

— Да нет же, нет,— принялся объяснять тот,— я же вам только что рассказал, что мой друг очень похож на того мафиози, которого разыскивала полиция. Если не верите, можете позвонить в квестуру и убедиться...

— Похоже, он говорит правду, — сказал Манцу, — вчера в вечерней газете я прочитал, что действительно допущена ошибка... — он еще раз с сомнением посмотрел на гостя и спросил: — так ты точно не из полиции?

— Вам мало моей лицензии? — поинтересовался сыщик.— Позвоните в Ливорно, в палаццо дель Веспиньяни, где теперь находится Андреа, и спросите у него... Вы ведь должны помнить его голос?

С этими словами он обернулся к Лючии.

Франческо, однако, не совсем доверял еще словам Манетти, и потому спросил:

— А почему ты сразу не объяснил, для чего приехал сюда?

Манетти улыбнулся — наверное, впервые за время всего разговора.

— Но, посудите сами, как я мог спросить вас об этом? Ведь я действительно тут впервые, и никого не знаю...

— Логично, — Манцу одобрительно закивал в ответ, — но ты действовал как дилетант.

Сыщик пожал плечами — мол, что поделаешь, теперь это уже не исправишь.

Тем временем девица внимательно изучала фотоснимок Андреа.

— Действительно, действительно, — произнесла она, — я помню его... Это тот самый, о котором я тебе рассказывала... Помнишь?

— Еще бы не помнить! — воскликнул Манцу.— Ведь из-за него у меня было столько приключений! Сперва — тебя забрали в полицию, а затем какой-то его дружок...

— ...который подсунул мне таблетку какой-то гадости, чтобы я развела ее в мартини, — вставила девица,— обманул меня: обещал миллион лир, а дав задаток в пол мил л иона, смылся...

Сыщика прошиб холодный пот.

Так вот оно, в чем дело!

Оказывается, Росси действовал куда более коварно, чем можно было предположить!

Таблетка... И как это ни он, ни Андреа сразу не догадались?

Облизав пересохшие от волнения губы, сыщик спросил:

— Таблетка?

Девица, отложив фотоснимок, посмотрела на Манетти с таким выражением лица, будто бы видела его впервые в жизни и произнесла уверенно:

— Да.

— А что за таблетка?

— Я даже и не знаю... Ведь твой Андреа был в «Эспланаде» с каким-то дружком... У него была такая мерзкая рожа, что меня едва не стошнило,— добавила Лючия невесело.— Вот он и предложил мне заработать: за миллион лир подсыпать твоему Андреа в вино какую-то гадость.

— А что за гадость?