Двуликий Янус

Я почему-то ждал, что он обернется и улыбнется мне, но… он не обернулся. Белые крылышки моего бога подметали грязный пол нашего нового дома, отчего перья на них становились серыми.

 

Через несколько минут объявили отбой, и я лег на жесткую кровать с худым рваным матрасом и, положив под голову мешок с остатками одежды, накрылся тонким одеялом.

 

Я не мог уснуть. Впечатления от сегодняшнего дня ворочались в моем мозгу, словно стая разъяренных муравьев в муравейнике. К тому же я не наелся тем плевком каши, который мне плюхнули в миску, и татуировка на руке неприятно и болезненно дергалась.

 

Я лежал и смотрел на большую тяжелую дверь, куда ушел Януш. Почему-то на моей душе стало тяжело, когда я представил, что Януш там один с этим огромным зверем. Так же тяжело мне было, когда огромная черная машина увозила Янушку к Фон Штюку. Но тогда я был просто уверен, что у Фон Штюка рука не поднимется сделать что-то плохое такой красоте. А сейчас… Сейчас мой бог выглядел очень жалко в этом странном полосатом костюме и без волос. Я боялся, что хозяин цирка среди этой серости не разглядит красоты моего бога и не возьмет его в цирк.

 

Поздно ночью тяжелая дверь тихо скрипнула и вместе с ярким светом фонаря впустила внутрь тонкую фигурку Януша. Он шел, тяжело передвигая ногами в неудобных ботинках и низко опустив голову. Одно забрызганное грязью крыло тяжело болталось за спиной, а второе и вовсе волочилось за ним по полу, и я в ужасе увидел, что оно сломано.

 

– Януш! – тихо шепнул я ему, когда он со стоном плюхнулся на кровать. – Что с твоим крылом?

 

– С чем? – Януш поднял на меня рассеянный взгляд.

 

– Твое крыло, – повторил я. – Что с ним?

 

– Я упал и сломал его, – ответил он, отрешенно глядя в сторону. – Там было очень темно, и работники манежа плохо закрепили страховку.

 

– У тебя болит еще что-то? – забеспокоился я.

 

– Во мне все умерло, – вздохнул Януш и лег на кровать ко мне спиной, накрывшись с головой одеялом.

 

Я аккуратно поправил его сломанное крыло и, обняв своего бога, наконец уснул.

 

Я проснулся от холода и еще от того, что мой желудок болезненно сжимался от голода. Как только я открыл глаза, раздался громкий крик:

 

– Подъем!

 

От неожиданности я подпрыгнул на кровати, толкнув Януша коленями. Он глухо простонал и поднял голову с мешка.

 

– Я главный по бараку, – представился нам высокий крепкий мужчина. – Обращаться ко мне можно Лех. Со всеми вопросами только ко мне. Сейчас я зачитаю список работ и ваши номера. После того, как я называю номер, нужно вставать и подходить ко мне.

 

– А как же завтрак? – тихо спросил я.

 

Лех кинул на меня недобрый взгляд и уткнулся в бумажку.

 

– 4167, 5267, 6179, 1782, 3827 – лесопилка. 4233, 4234 – склад…

 

– Януш, это же мы, – я дернул за рукав сидящего рядом со мной Януша.

 

Мы поднялись, подошли к Леху и встали по правую его руку.

 

– Остальные на основное производство. Корпус 2, – выкрикнул Лех и добавил, обращаясь к нам: – вы за мной. Я отведу вас на место работы.

 

– Сука… – тихо зашипел мужчина, который шел вместе с остальными на лесопилку. – Тепленькое местечко заработал для себя и своего щенка?

 

– Видимо, хорошо отработал, раз на склад отправили, – усмехнулся другой.

 

– Тьфу! – сплюнул вязкую слюну на пыльную дорогу третий. – Уродец цирковой.

 

– Он не урод! – воскликнул я. – Он настоящий бог! – но Януш дернул меня за рукав и прошептал мне на ухо:

 

– Не говори им, кто я. Они не должны знать, что я волшебник! Это дает нам шанс выиграть конкурс. Понимаешь? Они думают, что я занимаюсь ночью чем-то нехорошим. Пусть так и думают! Они не должны знать, что по ночам я репетирую.

 

========== Глава 43 ==========

 

Я ожидал, что мы будем разбирать цирковой реквизит, но задание, которое нам с Янушем приготовили, оказалось очень странным. На склад машинами привозили огромные мешки с одеждой, а мы должны были в одну кучу откидывать ботинки и ремни, а в другую – саму одежду. При этом с одежды нужно было срезать пуговицы, для чего нам выдали тупые и ржавые ножницы.

 

Полдня мы честно отпиливали пуговицы, и я видел, как другие люди, работающие с нами, вытаскивали что-то из карманов одежды и прятали себе за пазуху или рассовывали по карманам своей робы.

 

– Януш, воровать нехорошо! – шепнул я Янушу, заметив, что он спрятал у себя в кармане мятую пачку сигарет. – Ведь хозяин этого пиджака может обидеться!

 

– Поверь, малыш! Хозяину пиджака это уже не понадобится, а твой друг сможет поменять на сигареты еду. – Сказал мне работающий рядом мужчина.

 

– Почему не понадобится? – удивился я.

 

– Его отобрали в цирк и выдали новую одежду и костюмы. И теперь он далеко-далеко отсюда. В хорошей и солнечной стране выступает в прекрасном цирке, – сказал Януш, едва заметно покачав головой мужчине.

 

Тот задумчиво почесал небритый подбородок и сказал:

 

– А ты прав, парень! Он далеко отсюда. Далеко от этого ада.

 

Я отвлекся от разговора, нащупав в кармане куртки, которую держал в руке, что-то жесткое. Я воровато оглянулся и сунул руку в карман куртки.