Двуликий Янус

– Зомби, – поправляет меня внук.

 

– Это сейчас их называют зомби. А тогда нас окружали только живые мертвецы. Были исключения из правил. Например, дед Захар. Он всегда пытался защитить Януша от нападок наших сожителей по бараку. Он садился рядом с Янушем на кровать и гладил его по немного отросшим светлым волосам.

 

– Не расстраивайся, мой мальчик. Этим людям нечего терять, кроме своих жизней. А у тебя есть Анхель. Им не понять, что потерять родного человека страшнее, чем потерять свою собственную жизнь. Поэтому борись, мой мальчик, и не обращай внимая на пустые слова.

 

И Януш брал себя в руки и из последних сил поднимал за спиной серые облетевшие и поломанные крылья…

 

========== Глава 45 ==========

 

Прошла холодная малоснежная зима. Ей на смену пришла весна, пригревая нас нежными теплыми лучами солнца. Вместе с ней ко мне вернулась надежда на скорые перемены. Это странное предчувствие долго не давало мне заснуть. Я лежал на жесткой кровати, прислушиваясь к теплому дыханию Януша на моей шее, и мечтал о цирке. В моей голове крутились сотни разных интересных номеров, которые мы сможем сделать с моим милым богом, и я засыпал с улыбкой на губах.

 

Иногда меня будил сильный кашель с соседней кровати. Тогда я вскакивал и, прихватив с собой кружку, бежал к помятому чайнику с водой.

 

– Деда… – шептал я, стоя у кровати старика Захара. – Попей! Ты опять кашляешь.

 

– Спасибо, внучок! – улыбался мне старик, делая несколько глотков воды. – С таким помощником, глядишь, я и до лета дотяну.

 

– Дотянешь, деда! – говорил ему я, гладя рукой его жесткую седую бороду.

 

 

Однажды холодным весенним утром к нашему серому строю на перекличке вышел толстый лысоватый зверь. Он обвел нас холодным взглядом бесцветных глаз и что-то тихо сказал другому зверю. Тот кивнул и громко произнес:

 

– После вечерней переклички главным по баракам подойти к новому начальнику лагеря господину Хейлеру.

 

– Ну что, тварь немецкая, нового начальника окучивать будешь? – услышал я змеиное шипение за спиной.

 

– Конечно, будет, – ответил ему другой голос. – Потрясет перед ним своими сиськами, тот его и мальчонку на курорт опять отправит!

 

Я сжал кулаки и, чуть отойдя назад, со всей дури наступил обидчику на ногу. Тот, видимо, хотел толкнуть меня в спину, но не посмел, потому что как раз в этот момент мимо нас проходил новый начальник лагеря. Он на секунду остановился напротив нас и, кивнув головой в сторону меня и деда Захара, прошел дальше.

 

Этой же ночью я снова проснулся от звуков страшного кашля. Старик полусидел на кровати, вытирая рот красной от крови тряпкой.

 

– Ты поранился? – спросил я у деда, поднося ему воду.

 

– Ну, можно и так сказать, – слабо улыбнулся мне дед Захар, чуть приоткрыв серые потрескавшиеся губы. – Только рана у меня внутри. Поэтому и кашляю с кровью.

 

Я снова лег к себе и увидел сидящего на своей кровати Леха. Тот что-то писал на клочке бумаги, слюнявя языком химический карандаш.

 

– Ты чего не спишь, Лех? – шепотом спросил проходящий мимо него из уборной Михай.

 

– Да вот, начальник лагеря задание дал, – ответил Лех, оглядываясь по сторонам. – Он недоволен. Лагерь переполнен. Им не нужно столько работников. Поэтому он распорядился переписать всех слабых и больных.

 

– Зачем? – насторожился Михай.

 

– Их переведут в другой лагерь, – коротко ответил Лех.

 

– Ты, главное, меня в этот список не впиши, – сказал Михай, залезая на второй ярус. – Я еще крепкий. Пригожусь.

 

Наутро я забыл про этот разговор, потому что нас с Янушем, как и всех остальных, послали на основное производство. Я до сих пор не знаю, что оно производило. Это был огромных цех, в центре которого гудели большие станки. По краям стояли столы, за которыми сидели люди с наждачными листами в руках и шкурили какие-то железные детали.

 

Нас с Янушем определили убирать цех от железной стружки и пыли. Варежки, которые нам выдали, оказались рваными, поэтому наши руки уже через час были покрыты глубокими царапинами.

 

Но я обрадовался новому заданию. Я решил, что мы прошли один этап конкурса, а теперь приступили ко второму.

 

Но этот самый второй этап закончился так же неожиданно, как и начался.

 

Утром следующего дня дверь в барак распахнулась, и на пороге появился Лех с бумажкой в руках и еще два солдата-зверя.

 

– 4356, 4378, 3474, 3726, 3728, 3625, 4233, 4237 – на выход с вещами, – крикнул он и скрылся за дверью.

 

– Януш… – прошептал я восторженно, – меня выбрали.

 

– Анхель… – мой бог нервно метался по небольшому пространству между кроватей. – Тебя выбрали, а меня нет, – сказал он, засовывая наши вещи в мешок.

 

– Хочешь, я им скажу, что не пойду без тебя? – спросил я, беря его за руку. – Не волнуйся, я останусь с тобой.

 

– Анхель, ты не можешь… – начал Януш, но его оборвал громкий голос Леха с улицы:

 

– 4233, 4237! Где 4233 и 4237?

 

И тут взгляд Януша упал на старика Захара. Тот лежал на своей кровати, бессмысленно уставившись пустыми глазами в потолок, и из его рта по бороде бежала красная дорожка крови.

 

Януш быстро подошел к кровати старика, кинул на нее свою куртку, а на себя надел куртку деда.

 

– Пошли, – сказал он, хватая меня за руку.