Двор Ураганов

– По правде говоря, мне не очень нравятся парюры. Самое важное для меня, как я тебе уже говорила, – получить доказательство твоей любви. Чем больше это доказательство будет… тем больше оно мне понравится.

– Не уверен, что понимаю тебя.

– Другими словами, хотелось бы увидеть самый массивный камень в твоей коллекции.

Единственное, чего я не знала о «El Corazón», это его размер. Избегая раздраженного взгляда кавалера, я быстро и внимательно прощупывала взглядом хранилище. Даже если алмаз такой же большой, как мяч для игры в жё-де-пом, как кратко описал мне его Король, найти его здесь равносильно поиску иголки в стоге сена. В отчаянии мои глаза остановились на Фебюсе. И я увидела в его взгляде свое отражение: ничтожной куртизанки, готовой перевернуть все вверх дном ради своего каприза. Невозможно было признаться жениху, что мне известно о существовании «El Corazón», что этот камень – не блажь, что судьба мира зависит от него. Я должна любой ценой сохранить секрет его силы до тех пор, пока не передам Фронде.

– Ты спрашиваешь о самом объемном камне этого хранилища и тебя не волнует его красота? – своим удивлением Фебюс выразил непонимание и презрение. – Все, что тебя заботит, – это его рыночная цена?

– Нет, не рыночная, любовная, – повторила, сгорая от стыда и неловкости.

– Ты – аристократка Версаля, а говоришь как бакалейщица, измеряя любовь по весу, – ответил он мне пощечиной. – Самый большой камень моей сокровищницы вряд ли заинтересует тебя, и размер его мне неизвестен: это необработанный и неотшлифованный алмаз. Большой шар молочного цвета, тяжелый как свинец, найденный несколько месяцев назад в трюме испанского галеона, который возвращался из Мексики.

Сердце ухнуло где-то в грудине. Жаркая волна поднялась к лицу, заливая румянцем щеки, несмотря на окружающий холод.

– И все-таки, можно посмотреть на этот алмаз? – прошептала я.

– Я только что сказал тебе: он чертовски скучен. Ты не только не доверяешь моему вкусу в украшениях, но и опровергаешь мои эстетические суждения?

– Простое любопытство… – еле слышно пробормотала я.

– Клянусь Тьмой! – в бешенстве рявкнул Фебюс, грубо отбрасывая приглушенный тон, которым вел с самого начала беседу.

Образ любезного возлюбленного, который он примерил на себя, померк перед его истинной сущностью: вспыльчивого тирана, молодого Нерона[152] с нервами-струнами, неспособного вынести малейшего противоречия.

Мужчина резко развернулся и большими шагами направился в глубину сокровищницы, в темный угол, где были свалены артефакты, не удостоенные его интереса. Сундуки и кофры лежали в одной куче как попало. Он порылся в этой груде и вытащил толстый черный бархатный кошель. Я не смела дышать. «El Corazón» – уникальный алхимический ингредиент, остро необходимый Королю Тьмы! Я сейчас увижу его, прикоснусь к нему… получу его!

Фебюс потянул за шелковый шнурок… и вытряхнул алмаз, который тяжело перекатился в его руку. Я увидела полупрозрачный шар размером в мужскую ладонь, идеально сферической формы. Молодой человек был прав: неровная, шероховатая поверхность поглощала свет больше, чем отражала. Камень далек от тех бриллиантов, которыми я восхищалась, глядя на шеи придворных дам Версаля. Алмазов, тщательно ограненных лучшими ювелирами Антверпена[153], чтобы рассеивать лучи их многочисленными гранями. Но, несмотря на свой тусклый облик, «El Corazón» мистическим образом пленил меня. Мой взгляд утонул в его неясных глубинах, неопределенных, как голоса из будущего.

– Он… удивительный, – восторженно прошептала я. – Пожалуйста, Фебюс, подари его мне.

– Что ты с ним будешь делать? – презрительно бросил он.

– Буду дорожить им, как своей собственной жизнью.

Должно быть, вид у меня был чрезвычайно возбужденным, потому что Фебюс поморщился от досады.

– Такое впечатление, что ты дорожишь этим камнем больше, чем мной! – выплюнул он. В бледных глазах вспыхнуло подозрение. – Если только твое сердце уже не занято? Тем жалким вампиром, что гниет в моих трюмах? Этим Мортанжем? Признайся!

– Есть только ты, – заверила я.

Произнося эту ложь, я видела перед собой лицо не Александра, а Стерлинга.

– Мы еще даже не женаты, а я уже не верю тебе, – с горечью добавил Фебюс. – Но, как джинн из лампы, сдержу свое слово и исполню твое желание. Вот, держи свое огромное доказательство любви! Наслаждайся!

Властелин «Ураноса» выпустил алмаз из своих длинных пальцев, перебросив в мои: камень, заиндевевший в ледяной ладони капитана, был таким же холодным, как если бы я держала саму зиму в руках.

19 Побег