Двор драконов

Дверь отворилась, и Рен резко выпрямилась. Аррика нигде не было видно, и слуги начали входить гуськом. Она несколько раз моргнула, чтобы привыкнуть к лившемуся через окна свету, прозрачные занавески не справлялись с задачей. Они не укрывали от палящих лучей. Тело покрылось блестящим потом, и слуги безмолвно вызволили Рен из тюрьмы одеял, удерживавших ее на месте. Когда слуги начали убирать разбитую посуду и разбросанную еду, Рен укололо чувство вины. Они ничего не сказали, подобрав с пола помятый чайный поднос.

Но на полу лежал не только он.

Ее внимание переключилось на край кровати. Мальчик исчез. Ни пятнышка крови, ни каких-либо других следов того, что ночью ее пытались убить.

Рен наблюдала за тем, как слуги раскладывали на постели разные платья: воздушные, полупрозрачные и просто нелепые по стандартам Лорна, но чуть более сдержанные, чем свадебный наряд, который она так и не сняла.

Так же бесшумно, как вошли, они вышли и закрыли за собой дверь.

Рен обвела взглядом огромную, но скудно обставленную комнату и свесила ноги с края кровати, пальцами коснувшись теплого деревянного пола. Потянулась всем своим ноющим телом и, пошатываясь, подошла к большой чаше с водой, нагретой утренним солнцем. Рядом лежало маленькое полотенце, она окунула его в воду и вытерла пот со своей кожи.

Затем поспешила к кровати и оглядела двор, чтобы убедиться, что никто не наблюдает, быстро развязала свадебное платье и не без усилий отлепила приставшую к телу ткань. Во влажном воздухе витал какой-то аромат, которого она раньше не чувствовала. Рен схватила с кровати самое скромное платье и надела его. Сшитый из легкого шелка нежно-зеленый наряд не защитил бы ни от одной стихии на Драконьих Островах. Но в поразительно знойное утро Верланти прохладный материал дарил желанную прохладу.

Мочевой пузырь Рен возмутился, и она двинулась в переднюю часть комнаты, к открытому дверному проему. В помещении не хватало освещения, но обстановку рассмотреть все равно не составляло труда, и увиденное ее ошеломило. Огромная комната отделана камнем и серебром. В правом углу располагался не ночной горшок, а туалет, но больше всего ее заинтриговало другое. Рен продвинулась в конец помещения и провела рукой по серебряным рычагам на стене, после чего изучила потолок. Неужели это устройство, о котором рассказывала ей мама? Душ. Дождь, лившийся прямо с потолка.

Ее мочевой пузырь снова дал о себе знать. Придется разобраться позже.

Справив нужду, принцесса вымыла руки и вышла из уборной. Подойдя к столу, села и тупо уставилась на еду. Она сомневалась, стоит к ней прикасаться или нет. В конце концов, прошлой ночью ее пытались убить. Что мешало им отравить пищу?

Но чему быть, того не миновать. Если кто-то намеревался отравить еду Рен и станет продолжать это делать, то в конце концов он добьется своей цели. Она не могла вечно жить в страхе. Кроме того, принц не походил на человека, полагавшегося на волю случая. Наверняка он проверил пищу.

И ты ему доверяешь?

– Прекрати, – пробормотала она вслух. Нельзя вести себя так постоянно.

Если бы Аррик жаждал смерти Рен, то позволил бы убийце прикончить ее. Выходит, она нужна ему живой… пока. Пускай доверия у нее этот человек не вызывал, по крайней мере, он не хотел, чтобы ее отравили или прирезали. У них обоих была цель, и для ее достижения требовалась помощь.

Так что в конце концов она уступила урчащему желудку и начала есть.

Рен наблюдала за раскачивавшимися деревьями во дворе и ела блюда, которые доставляли в Лорн только в разгар лета. Клубнику с медом и тонкими поджаренными ломтиками хлеба, смазанными сливочным маслом. Ей особенно понравился яблочный сок, плескавшийся в кувшине.

Все здесь было прекрасно. Пейзаж, яства, одежда.

Но это не ее дом.

В горле встал ком, а сердце защемило от тоски, и она с ужасом поняла, что вот-вот заплачет. Но ей не хотелось представать в таком виде перед случайными зрителями, особенно перед Арриком, если он внезапно вернется, поэтому Рен выпила еще один стакан сока и заставила себя успокоиться.

Раньше она плакала довольно редко, но с недавних пор в любую секунду готова была удариться в слезы. От этого становилось неприятно, и она чувствовала себя слабой.

Когда Рен закончила с едой, то засунула серебряную вилку за корсет и принялась расхаживать по комнате. Солнце поднималось все выше, и у нее складывалось ощущение, что все начинает плавиться. В комнате стояла невыносимая жара. Поднялся ветерок, и она вышла во двор. Рен расхаживала по кругу, пока не вернулась в комнату принца. Во внутренний двор существовал только один вход и выход – открытая стена в покоях Аррика.

Затем она пробралась сквозь огромные растения с листьями в поисках воды. И, обнаружив источник, она искренне улыбнулась. В центре двора располагался большой круглый бассейн. Опоясывавший его выступ образовывал подобие цельной скамьи, на которой можно устроиться. Рен подняла лицо к солнцу и вздохнула, наслаждаясь моментом покоя.