Дверь в преисподнюю

– Ну нет, я путешествую не настолько примитивным образом, – поправил жабо господин Херклафф. – У меня есть другие способы передвижения из одного мира в другой.

– И вы столь откровенно говорите мне об этом? – слегка удивилась Чаликова.

– O я, я! – радостно закивал барон. – C вами, фройляйн, я могу быть – как вы сказали? – откровенным. Ведь это ваш последний разговор!

– В каком смысле? – нахмурилась Надя.

– В том самом, – заявил Херклафф. – Я буду вас кушать.

– Что? – вскрикнула Чаликова.

– Ням-ням, – уточнил барон. – Но поверьте, фройляйн, вы самая интересная собеседница, каковую я встречал за последние… ну так сто пятьдесят лет, и я буду очень радостен с вами побалакать. В смысле, перед ням-ням. Приятная беседа есть полезно для аппетит.

– Я буду кричать, – упавшим голосом проговорила Надя.

– Кричите на здоровье, – расплылся в ухмылке Херклафф. – Вам это не поможет, а только ускорит начало процесса. Так сказать, процесс пошел, хе-хе-хе.

– Извините, вы говорили что-то насчет ста пятидесяти лет назад, -немного успокоившись, заговорила Надя. Она уже отчасти смирилась с мыслью о том, что будет съедена, однако ее журналистское, да и чисто женское любопытство брали свое. – Неужели вы так давно живете на свете?

– O, да-да, очень давно, – подхватил Херклафф, – много давнее, чем вам кажется. – И, проницательно глянув на собеседницу, спросил: – Ведь вы интересовались судьбой княжны Марфы, не правда ли? – Надя кивнула. – Ее заколдовал я. И тех несчастных, которые находятся в образе этого, как его…

– Змея Горыныча?

– Да-да, Змей Горынича. И их тоже я. И так высококвалифицированно, что его, то есть их теперь никто не сможет расколдовайть.

– Даже вы?

– Ха, фройляйн, а вот этого я не говорил. Однако херр князь Григорий остался достаточно доволен. Ведь я настоящий чародей, а не какой-нибудь авантюрист и дилетант Каширский с его фройляйн Аннет Сергеевна!

– Вы и с ними знакомы, – покачала головой Надя.

– Ну да, знаком, – пренебрежительно хмыкнул барон, – однако особой приятности от этого знакомства не поимел… то есть не получил. Вот знакомство с вами для меня много-много приятней.

– Благодарю вас, Иоганн Вольфгангович… или как вас там зовут по-настоящему.

– Если хотите, то можете называть Иоганн Вольфганговичем. Но вообще-то меня зовут Эдуард Фридрихович.

– Тоже язык сломаешь, – вздохнула Чаликова.

– A разрешите узнать ваше настоящее имя? – полюбопытствовал Херклафф. – Все-таки нехорошо кушать человека и даже не узнать, как его зовут.

– Ну, меня-то величать куда проще – Надя.

– Красивое имя. Если честно говорить, до мне даже как-то жаль кушать такую либе фройляйн, как вы.

– Ну так не кушайте! – подхватила Надя.

– Увы, – притворно вздохнул Херклафф. – Вы, фройляйн Надя, встали на моем пути, и я просто обязательно должен вас кушать. Уж такой орднунг.

И с этими словами колдун по призванию и людоед по душевному влечению демонстративно достал из одного кармана вилку и столовый нож, а из другого – белоснежную салфетку, каковую принялся аккуратно заправлять за столь же белоснежное жабо.

– Что, уже? – опечалилась Надя. – A я так хотела задать вам несколько вопросов…

– A-а, небольшое интервью? – хихикнул господин Херклафф. – Это пожалуйста. Так сказать, последнее пожелание перед ням-ням. Спрашивайте ваши вопросы, цайт еще достаточно.

– И я могу надеяться на откровенные ответы? – пристально глянула журналистка на своего собеседника.

– Ну конечно! – плотоядно осклабился Херклафф. – Все равно из этой комната наш разговор никуда не уйдет.

Надя медленно поднялась с кровати. Херклафф напрягся на стуле:

– И не думайте бежать, фройляйн! Дас ист совершенно бесполезно.

– Да нет, я просто хотела бы закурить. – Вообще-то Надя не была подвержена этой дурной привычке, но пачку сигарет на всякий случай при себе держала. Она подошла к громоздкому шкафу, где хранила немногочисленный багаж, и извлекла из своего узелка пачку «Мальборо», а заодно нажала кнопку диктофона, который всегда держала наготове. «Может быть, откровения людоеда пригодятся моим друзьям, – подумала Надя. – Это единственное, чем я еще смогу им помочь».

Чаликова вынырнула из шкафа, но запирать его не стала, а лишь прикрыла, оставив довольно широкий зазор:

– Не желаете?

– O найн, – решительно отказался господин Херклафф. – И вам не советую. Именно благодаря здоровому образу жизни и вегетарианской диете я при своем изрядно достопочтенном возрасте так хорошо выгляжу.

– A я с вашего позволения. – Чаликова прикурила прямо от свечки и вернулась на прежнее место.

– Ну что же, я к вашим услугам, – небрежно закинув ногу за ногу, сказал людоед.

Надя на миг задумалась – нужно было построить разговор так, чтобы за сорок минут, на которые была рассчитана кассета, узнать как можно больше.

x x x

Едва долгие осенние сумерки перешли в ночь, на родовом погосте Розенштернов неизвестно откуда появились две темных личности с лопатами.

– Вот здесь, что ли, – вполголоса сказал один злоумышленник, указывая на свежую могилу.

– Да не шепчи ты так, – весело ответил второй, – покойнички спят себе спокойненько, а живые сюда по ночам не ходят.