Дверь в преисподнюю

– Что там за шум? – задумчиво спросил Грендель, не отрывая взора от книги, которую держал в руках, поставив уже почти погасший светильник на старинный тяжеловесный стол.

– Стражники Григория, – коротко бросил Беовульф. – И вооружены до зубов.

– До зубов? – все также рассеянно переспросил Грендель, но тут книга выпала из его рук. – Стражники! – закричал он. – Где они? Это ловушка! Надо бежать! – И тут же, сорвавшись с места, Грендель понесся по небольшой лестнице, ведущей на внутренний балкон, опоясывающий всю библиотеку и тоже заставленный книгами.

– Куда?! Стой! – закричали в один голос Беовульф с Дубовым и рванули вдогонку за ополоумевшим от страха оборотнем.

Первым его настиг Беовульф и, облапив своими здоровенными ручищами, стал успокаивать:

– Их там немного – не больше дюжины.

– Они нас изрубят на куски! – взвыл Грендель. – Отпустите меня, надо бежать!

Дубов же, посмотрев на часы, пробормотал:

– У нас осталось всего три минуты.

– А потом нас убью-у-ут, – еще истошней завыл Грендель.

– Да, боярин Василий, – мрачно отозвался Беовульф, продолжавший нежно сжимать дергающегося, как в конвульсиях, оборотня. – Надо бежать. Сейчас они дверь высадят, и тогда…

– Да вот какая-то дверь, – оглянулся Дубов. – Других здесь нет, так что пошли.

И троица, подгоняемая треском высаживаемой внизу двери, вылетела на другой внутренний балкон, только опоясывающий, как галерея, тронную залу.

– Болваны! – тут же выкрикнул Григорий обращаясь к своим воякам, застрявшим в проломленных дверях. – Вон они, наверху!

– Кажется, нас заметили, – загробным голосом произнес Грендель и лишился чувств.

– Прыгаем вниз! – внезапно для самого себя решил Дубов и, перемахнув через перила, свалился на голову одного из стражников.

Недолго думая Беовульф с Гренделем под мышкой тоже сиганул вниз. И началась совершенно безумная свалка. Воины теперь по одному пытались ворваться в залу из библиотеки, но тут их ждал Беовульф, размахивавший здоровенным двуручным мечом, который он позаимствовал у железного истукана в нише. Похоже, паника, которой он поддался на некоторое время, теперь улетучилась, и славный рыцарь весело орал, подбадривая солдат:

– Ну что, испугались? Подходите, подходите, Беовульф вам всем головы поотрывает!

А Дубов, бестолково размахивая саблей, взятой у оглушенного им стражника, гонялся вокруг трона за бароном Альбертом. Альберт же истошно вопил, не сбавляя скорости:

– Пощадите! Я свой! Он меня заставил! Я не хотел!..

Князь Григорий, взобравшись на трон с ногами, тоже кричал, только непонятно было, к кому он обращался:

– Убейте их! Убейте их усех!

Но вот Альберт, удиравший от Дубова, внезапно бросился к багровому гобелену и ловко, как обезьяна, взобрался по нему на галерею.

– Ушел! – раздосадовано топнул ногой Дубов.

– И черт с ним, – пророкотал за его спиной Беовульф, так что Василий от неожиданности даже вздрогнул. – Зато я остальных уложил отдыхать.

Тут только Дубов, придя в себя, оглядел поле боя, усеянное стражниками Григория. А сам князь так и продолжал стоять на троне, с явным страхом глядя на своих противников.

– Вон отсюда! – внезапно выкрикнул он. Видимо, это было все, что ему пришло в голову в столь критическую минуту.

– Я те ща покажу «вон»! – взревел Беовульф, и его грозный меч взметнулся над головой князя. И только когда он уже начал опускаться, Василий закричал:

– Не надо! – и меч Беовульфа в самый последний момент повернулся горизонтально и опустился плашмя на голову Григория. Князь как подкошенный рухнул вниз к ногам победителей, которые толком и не знали, что делать со своей победой. А на башне часы уже начали отбивать полночь.

– Что же делать? – с досадой проговорил Дубов, задумчиво пиная бесчувственное тело князя. – Сейчас самое время Гренделю его загрызать, а он тоже в отключке.

Но хотя Грендель и находился в беспамятстве, тем не менее он, как по расписанию, начал превращаться в огромного тощего волка.

– А что там думать – грызть надо! – выкрикнул Беовульф и, будто котенка, подтащил волчищу к Григорию. Деловито приложил волчью пасть к горлу князя и со всей силы сдавил челюсти оборотня, так что аж клыки лязгнули, как запоры на вратах ада. И как раз в этот момент часы пробили последний, двенадцатый раз.

Тело Григория дернулось, как от удара током, и стало извиваться, словно мертвая змея, отвратительно дергая руками и ногами. Мертвые глаза князя вращались, вылезая из орбит, и вдруг он вспыхнул, охваченный адским пламенем. Дубов с Беовульфом отпрянули назад, оттащив Гренделя за задние лапы. Вонючий серный дым пополз по зале, застилая свет факелов.

– И после смерти он еще смердит, – мрачно пошутил Беовульф и похлопал Гренделя по волчьей морде. – Эй, Грендель, ты как? Живой? Очухивайся, все кончилось!

– Я его загрыз? – тихо прошептал приходящий в себя волк человеческим голосом.

– Ты его загрыз, гада, – торжественно отвечал Беовульф. – Ну, правда, я тебе немножечко помог.

– Мы его загрызли, – блаженно оскалился Грендель и снова лишился чувств.

– Все это замечательно, а теперь-то нам что делать? – вздохнул Василий. – Как отсюда выбраться?