Дверь в преисподнюю

– Никогда, – тихо, но твердо ответил Чумичка.

– Ну что ж, я тебя не неволю, – через силу усмехнулся князь. – У тебя будет время обдумать мое предложение. Отведите его у темницу и глаз не спускайте!

Охранники тут же подскочили к Чумичке и, не дав ему даже пошевелиться, схватили под руки и вывели прочь.

– Вон, – негромко сказал князь Каширскому, – и постарайся не попадаться мне на глаза, покамест не позову.

Каширский, радуясь, что так легко отделался, попытался встать, но, не сумев, на четвереньках пополз к двери.

Когда горе-чародей столь нелицеприятным образом покинул княжеские апартаменты, «настоящий» Длиннорукий, кряхтя, встал с пола:

– Ну что, князь Григорий, убедился теперь, что я – это я?

– А бес тебя знает, может, и ты тоже – не ты, – проворчал князь Григорий. – Ну ладно, отправляйся на конюшню.

– На конюшню? – изумился Длиннорукий.

– А то куда же? Ты ведь туда так рвался. Хотя нет, на конюшню рвался тот, самозванец. Но ты однако же туда сходи.

– Для чего?

– Найдешь там некоего Петровича, душегуба и лиходея. Познакомишься с ним, а завтра я отправлю вас обоих на важное задание.

– Вот это по мне, – обрадовался Длиннорукий. – А что за задание?

– Его тебе расскажет барон Альберт, – поморщился Григорий от накатившей головной боли. – А сейчас оставь меня. – Но, когда Длиннорукий достиг двери, негромко добавил: – А монетку верни!

Едва Длиннорукий, опечаленный расставанием с монеткой, кланяясь покинул кабинет, князь Григорий стиснул голову руками и чуть слышно пробормотал:

– Кажется, все к лучшему. Боярин Василий мертв, Чумичка в темнице… Только бы эта боль прошла поскорее. И скорее бы этот день прошел…

x x x

Александр подавленно молчал, сидя в глубоком кресле. Молчала и Надя. Она понимала, что если король пригласил ее к себе в покои, то собирается что-то сказать. Поэтому Чаликова терпеливо ждала.

– Вот и Уильям куда-то запропал, – после долгого молчания тихо проговорил Александр.

– Надеюсь, Ваше Величество, что он не стал добычей людоеда, -позволила себе пошутить Надя. Однако Его Величество был настроен куда серьезнее.

– Как жаль, – вздохнул он, – еще несколько дней, и она была бы спасена.

– Кто, донна Клара? – удивленно переспросила Надя.

– Да. Теперь этого можно не скрывать, хотя я прошу вас особо не распространяться – огласка тут совершенно ни к чему. Но вам я скажу -вдруг это поможет установить истину.

– Значит, донна Клара носила в себе какую-то тайну? – понизила голос Чаликова.

– Эта женщина пребывала здесь под именем известной гишпанской стихотворицы не столько по нашему давнему обычаю, сколько потому что должна была таить собственное имя.

– Если не секрет, Ваше Величество, от кого она скрывалась?

– От князя Григория. Как вам, вероятно, известно, земля Белой Пущи разделена между князьями и боярами, многие из которых – потомки тех, кто уцелел от Шушковских времен.

– Как, разве там не упыри заправляют? – удивилась Надя.

– Заправляют, конечно, упыри, – согласился Александр, – но делают это не напрямую. A для видимости в Белой Пуще даже существует не больше не меньше как Боярская Дума. Это чтобы иметь дело с иноземными правителями, которые прекрасно знают, кто в Пуще хозяин, но вступать в прямые сношения с упырями им вроде как бы неприлично, а с боярами – совсем другое дело, даром что эти бояре пляшут под вурдалачью дудку.

– Надо же, а я и не знала! – покачала головой Чаликова.

– Князь Григорий – очень умный… чуть было не сказал «человек», -продолжал король. – Очень умный правитель. Или, скорее, хитрый. Он прекрасно понимает, что чисто по-человечески народу легче подчиняться не упырям, а своим же помещикам. Но не дай бог кому-то хоть в чем-то отойти от воли князя Григория – и в одну прекрасную ночь вся помещичья семья исчезнет без следа, а в усадьбе появится новый барин, более послушный. И не дай господь кому-то из селян залюбопытствовать, куда девались прежние хозяева!

– Значит, донна Клара…

– Донна Клара – это дочка одного из таких помещиков. К счастью, в ту ночь, когда исчезла ее семья, ее самой в усадьбе не было. Уж не знаю, каким чудом ей удалось добраться до моего замка, но отказать ей в приюте я никак не мог. Конечно же, я прекрасно понимал, что здесь она не может быть в полной безопасности, и собирался переправить в одно из соседних княжеств, менее зависимых от Белой Пущи, где она могла бы жить даже под своим настоящим именем, но увы – тут пошел дождь, замок затопило…

– То есть вы, Ваше Величество, полагаете, что донна Клара стала жертвой агентов князя Григория? – спросила Чаликова.

– Я мог бы так полагать, если бы не первые два случая, – вздохнул король. – Но Касьян – это обычный сельчанин, хотя и одаренный несомненным поэтическим даром. A вот Диоген…

– Я так чувствую, что он тоже не совсем Диоген, – осторожно заметила Надя.