Дверь в лето

Пембертон быстро собрался с мыслями. Он имел право отказать… но не стал раздражать Большого Босса.

— О’кэй, капитан. Только быстрее.

Посетитель оказался экспансивным толстяком — прикинув на глаз, Джек подсчитал, что штраф за лишний вес составил не менее двух с половиной тысяч. За ним вошел его отпрыск лет тринадцати и сразу же двинулся к пульту управления.

— Укороти руки, мальчик, — попридержал его Пембертон. — Мне не хочется, чтобы ты разбил себе голову.

— Пустите меня! Папа, прикажи ему!

— Ммм… ладно. Делай, как сказал капитан, мой Юный Пилот.

— Ой! — завопил мальчик. — Вот это да, папа!

— Судья Шахт — первый пилот Пембертон, — быстро произнес Келли. — Вот он вам все покажет.

— Рад познакомиться, пилот.

— Что бы вы хотели увидеть, судья? — осведомился Джек.

— Ну, вот то и вот это… все для моего парня… это его первый полет. Я-то старый космический волк, пожалуй, налетал в космосе больше часов, чем половина вашей команды.

Он усмехнулся. Пембертон — нет.

— Во время полета много не увидишь.

— Совершенно с вами согласен. То же самое мы могли увидеть на станции, не правда ли, капитан?

— Я хочу посидеть в кресле пилота, — заявил Шахт-младший.

Пембертон нахмурился. Келли с нажимом сказал:

— Джек, ведь вы покажете пульт управления? А потом мы сразу уйдем.

— Ничего нового он мне не покажет. Мне и так все известно. Я — Юный Американский Ракетный Пилот — видите мой значок?

Мальчик потянулся к пульту.

Пембертон подхватил его и усадил в кресло пилота, пристегнул ремнями безопасности. Затем пощелкал тумблерами предохранителей.

— Это что?

— Я разъединил цепь управления, теперь могу показать все, что хотите.

— Двигатели сейчас не работают?

— Нет.

И Джек начал объяснять, что значат все эти кнопки, рычажки, тумблеры и прочее. Юный Ракетный Пилот развернулся в кресле.

— А как с метеоритами?

— Ну, бывает, что попадется один на полмиллиона рейсов Земля — Луна. Метеориты — большая редкость.

— Почему? А скажите, вы попадали в безвыходные ситуации? В опасности?

— Никогда. Противометеоритные радары прощупывают абсолютно все пустое пространство в радиусе пятисот миль. Если что-то будет угрожать нам, автопилот автоматически включит двигатели. Сначала предупреждение, затем, через секунду — бац! — и нас выбрасывает из опасной зоны.

— Смотрите! Я покажу вам, как действует капитан Картрайт в “Кометных приключениях”…

— Не трогай управление!

— А вы на корабле не хозяин! Папа говорит…

— Эй, Джек!

Пембертон слегка обернулся. Келли не отводил взгляда от Шахта-младшего.

— Джек, судья Шахт хотел бы узнать…

Краем глаза он успел заметить, как мальчик потянулся к пульту. Его вопль был заглушён рвущим барабанные перепонки ревом двигателей.

Старая привычка космонавта помогла ему по-кошачьи собраться, когда вес тела резко увеличился. Он попытался схватиться за мальчика, не удержался и, пролетев через всю рубку, врезался в металлическую переборку в соседнем помещении.

И сразу же потерял сознание.

Келли тряс его.

— С тобой все в порядке, Джек?

Пембертон сел.

— Вроде да.

Перед глазами у него все расплывалось, но в голове прояснилось

— Двигатели! Выруби двигатели!

Келли кинулся в рубку и отключил двигатели. Настала тишина и они вновь лишились веса.

Джек вернулся, извлек из кресла Юного Ракетного Пилота и вручил его Келли.

— Прошу, капитан, выкинуть эту гнусь из моей рубки.

— Папа! Он сделал мне больно!

Шахт-старший пришел в ярость.

— Что все это значит? Отпустите моего сына!

— Ваш драгоценный сынок включил двигатели!

— Мой Пилот… ты это сделал?

— Нет, папа. Это… это был метеорит.

Шахт оглянулся. Пембертон ответил ему усмешкой.

— Я только что объяснил ему, как действует автопилот в случае метеоритной атаки. Он врет.

Шахт помолчал, собираясь с мыслями, затем гневно произнес:

— Юный Американский Пилот не способен лгать! Стыдитесь! Взрослый человек, а пытаетесь свалить вину на беззащитного ребенка. Я буду жаловаться, сэр. Идем, мой Юный Пилот.

Джек схватил его за руку.

— Капитан, я бы хотел, чтобы вы зафиксировали отпечатки пальцев до того, как этот тип покинет рубку. Метеоритной атаки не было. Когда этот гаденыш сидел за пультом, управление было выключено. И сигнала предупреждения не было.

Шахт со злобой посмотрел на него.

— Это просто чушь! Я во всем полагаюсь на слово моего сына. И потом, ведь не случилось ничего страшного…

— Ах, ничего?! — Джек вышел из себя. — Конечно, сломанные кости… или шеи — не в счет! А затраченное горючее? И сколько его еще дополнительно придется затратить, чтобы вернуться на прежний курс… если нам вообще это удастся? А знаете ли вы, мистер “космический волк”, в какую цену встанет это горючее, когда мы будем корректировать свой курс при стыковке с “Конечной”? Мы можем лишиться всего груза стоимостью в шестьдесят тысяч долларов за тонну… поврежденный корабль, раненые пассажиры… может, и моя травма окажется тяжелой? Отпечатки пальцев будут предъявлены Коммерческой комиссии, а та разберется, что к чему.

Оставшись наедине с пилотом, Келли взволнованно спросил:

— Ты что, вправду собираешься сбрасывать груз? У нас же есть запас горючего для маневров.