Дверь в будущее

– Что? – Эйприл подалась вперёд, играя трубочкой в стеклянном стакане. – Вам показалось, что…

Реджи выглядел виновато и немного глупо. Словно это был его самый большой и мрачный секрет, но мужчине не терпелось с кем-то им поделиться.

– Мне показалось, что это был Страж. То есть всё было при нём. Шляпа. Мечи. Плащ. Ну, вы понимаете… как у Стража. Но это же безумие. На празднике каждый третий был так одет. Наверное, я просто насмотрелся на гостей, а потом ударился головой, и мой мозг сам всё додумал.

– В этом Страже было что-нибудь особенное? – подтолкнул его Колин, и Эйприл затаила дыхание, ожидая, что Реджи скажет: «Да, на самом деле он выглядел как Габриэль Винтерборн!» Но мужчина покачал головой.

– Разве не все Стражи похожи друг на друга?

– Чего он хотел? – спросил Тим.

Реджи пожал плечами.

– Наверное, искал ценности. Бумажник. Телефон, что самое неприятное. В нём была куча рабочих файлов.

– Вы видели его лицо? – спросил Тим. – Слышали голос? Может, видели, откуда он пришёл или куда потом ушёл?

– Нет, да и не до того мне было. Ребята, вам нечего бояться. Поверьте. Никто не станет вламываться в дом Винтерборнов.

Реджи рассмеялся. Потому что считал их обычными детьми, а дом Винтерборнов – обычным особняком. Он не знал, что безумцы с мечами давно стали неотъемлемой частью обстановки этого дома.

Когда Реджи отсмеялся и между ними снова повисла напряжённая тишина, мужчина смял пустые упаковки на столе и сказал:

– Итак… эм… Габриэль. Как у него дела?

Едва Эйприл начала обдумывать, что можно сказать – и чего не стоит, – раздался тихий голос:

– Он любит Иззи.

– Ви… – начал Тим, но Вайолет продолжила говорить:

– А Иззи любит его. И когда она вернётся, они с Габриэлем поженятся, и мы станем семьёй, – девочка улыбнулась перепачканными в шоколаде губами.

Она говорила тем же тоном, каким Эйприл раньше убеждала других детей, что её мама вернётся. Полным уверенности, что всё закончится хорошо. Но её мама так и не вернулась. Её мама, возможно, была мертва. Габриэль тоже мог быть мёртв. У Эйприл разболелся живот, и вовсе не потому, что девочка переела конфет.

– С тобой всё хорошо? – спросил Реджи, пока Тим и Сэйди упаковывали оставшиеся сладости.

– Ага.

– Может, подвезти вас до дома?

– Нет, – резко ответила Эйприл. – То есть… нас довезут.

– Может, вам ещё что-то нужно? – Реджи имел в виду не шоколад или печенье и не жевательный мармелад. – Если что-то понадобится… звоните в мои апартаменты. Мне передадут сообщение в любое время, если вам нужна будет помощь или что-то ещё.

Но Эйприл… Эйприл был нужен только Габриэль Винтерборн.

14 Собака, похожая на лису

Когда дети попрощались с Реджи Дюпре у больших лаковых дверей, недалеко от швейцара в красном кителе, солнце стояло ещё высоко. Но день уже начинал клониться к вечеру. Ветер стал прохладнее, и, возможно, всему виной был желудок, полный сладостей, но Эйприл сильно, отчаянно хотелось домой.

– Идём дальше, – сказал Тим.

– Но… – Сэйди указала в сторону побережья, пристани с катером и дома Винтерборнов.

– Мне нужно кое с кем поговорить, – пояснил Тим.

– С кем? – удивилась Сэйди.

– С тем, кто мог что-то видеть.

– В статье говорилось, что свидетелей не было, – напомнила Сэйди, но Тим рассмеялся, и на лице девочки появилось обиженное выражение.

– В статье говорилось, что полиция сообщила, что свидетелей не было, – возразил мальчик.

– Я знаю. Я так и сказала.

Тут Тим неожиданно стал серьёзен.

– Сэйди, это Первая улица. На Первой улице никогда не бывает свидетелей. По крайней мере, тех, кто желает сотрудничать с полицией.

Тим направился дальше по Первой улице, и остальные последовали за ним. С каждым шагом воздух становился всё холоднее, и солнце опускалось всё ниже. Вдоль сумрачной дороги ветер гнал газету.

– Может, лучше вернуться утром? – предложила Сэйди, но Тим даже не замедлился.

– Первая улица по утрам не работает, – сказал он.

– Но…

– Смотри, Сэй. – Тим остановился и повернулся к остальным. – Видишь то окно? Там живёт Безумный Пит. Но этого Безумного Пита зовут Ларри. Видишь ту химчистку? – он указал на грязное окно с наполовину погасшей неоновой вывеской, которая гласила, что по вторникам все услуги за полцены. – Кроме денег, там ничего не отмывают. Видишь её?

В этот раз Тим указал на старушку с длинными седыми косами и в юбке до земли. Колин тихонько подошёл поближе, разглядывая вещи, разложенные на складном столике для продажи, а Тим, даже не глядя в его сторону, сказал:

– Где-то через пять секунд её юбка начнёт лаять, а потом на Колина бросится собака, похожая…

– Похожая на лису, – закончила Эйприл. Кажется, она уже слышала эти слова в каком-то сне. Или в прошлой жизни. Тут, как по команде, юбка залаяла, и из-под тяжёлой ткани высунулась маленькая лисья мордочка.

Сэйди посмотрела на Тима как на ясновидящего.

– Ты же знаешь, что всё в твоей лаборатории имеет смысл, потому что основано на науке, а наука подчиняется законам? – спросил мальчик.

– Ага.