Две крепости

— Победитель вышел бы из этой схватки сильнее против прежнего, сильнее своего врага и свободным от сомнений, — возразил Гэндальф. — Но Исенгард не может бороться с Мордором, пока Саруман не завладел Кольцом. Теперь он никогда не добьется этого. Он еще не знает о грозящей ему опасности. Он многого не знает. Он так хотел заграбастать добычу, что не усидел дома и тайно вышел навстречу своим слугам. Но явился слишком поздно – битва окончилась, и он ничем не мог помочь своим прислужникам. Он не стал задерживаться. Я заглянул в его мысли и понял его сомнения. Саруман не знает леса и не умеет читать следы. Он верит, что всадники убили и сожгли на поле битвы всех орков, но не знает, были ли у орков пленники. Он не знает о ссоре между своими слугами и орками из Мордора. Не знает он и о Крылатом Посланце.

— Крылатый Посланец! — воскликнул Леголас. — У Сарн-Гебира я стрелял в него из лука Галадриели и сбил его на землю. Он вселил в нас страх. Что это за чудище?

— Тот, кого нельзя убить стрелой, — ответил Гэндальф. — Вы убили лишь его скакуна. Доброе дело, но Всадник вскоре вновь оказался в седле, ибо он назгул, один из Девяти, которые сейчас ездят на крылатых конях. Вскоре ужас перед ними одолеет последние армии наших друзей, затмив от них солнце. Но им еще не позволено пересечь Реку, а Саруман не знает о новом обличье, которое приняли Духи Кольца. Его мысли устремлены к Кольцу. Участвовало ли оно в битве? Было ли найдено? Что если оно попадет к Теодену, повелителю Марки, и тот прознает о его могуществе? Вот в чем видит опасность Саруман, и посему он спешно вернулся в Исенгард, чтобы удвоить и утроить силы, брошенные против Рохана. Но под боком у него все время существует другая опасность, которой он не видит за своими свирепыми мыслями. Он забыл о Древобородом.

— Теперь вы снова говорите сам с собой, — заметил Арагорн с улыбкой. — Я не знаю Древобородого. И хотя я отчасти разгадал двойное предательство Сарумана, но не вижу, что толку ему было приводить хоббитов в Фангорн – разве что он хотел отвлечь нас долгим и бесполезным преследованием.

— Подождите минуту! — вскричал Гимли. — Я хочу вначале кое-что узнать. Кого мы видели прошлой ночью, Гэндальф, – вас или Сарумана?

— Определенно не меня, — ответил Гэндальф. — Поэтому я могу предположить, что вы видели Сарумана. Очевидно, мы так похожи, что твое желание пробить дыру в моей шляпе вполне извинительно.

— Славно, славно! — сказал Гимли. — Я рад, что это были не вы.

Гэндальф снова засмеялся. — Да, мой добрый гном, хорошо, когда тебя узнают и понимают правильно. Кому и знать, как не мне! Но, конечно, я не виню тебя за столь «любезный» прием. Да и как бы я мог, коль сам столько раз советовал своим друзьям не доверять и себе, имея дело с Врагом. Будь благословен, Гимли, сын Глойна! Может, однажды ты увидишь нас с Саруманом рядом и тогда поймешь разницу.

— Но хоббиты! — вмешался Леголас. — Мы так далеко зашли, разыскивая их, а вы, по-видимому, знаете, где они. Где они сейчас?

— С Древобородым и с энтами, — ответил Гэндальф.

— С энтами! — воскликнул Арагорн. — Значит, есть истина в древних преданиях о жителях лесной чащи, о великанах, пасущих стада деревьев? Стало быть, энты еще живут на земле? Я думал, они лишь воспоминание о древних днях, если не вымысел роханцев.

— Вымысел роханцев! — воскликнул Леголас. — Нет, каждый эльф в Диких землях хоть раз да спел песню о древних онодримах и их неизбывном горе. Но даже среди нас они лишь воспоминание. Если бы я встретил живого энта, тогда я и впрямь почувствовал бы себя молодым! Но Древобородый – это лишь перевод на вестрон названия «Фангорн», а вы говорите о нем как о живом существе. Кто такой Древобородый?

— А! теперь вы захотели узнать слишком много, — нахмурился Гэндальф. — То малое, что мне известно из его долгой неторопливой истории, составило бы рассказ, на который у нас сейчас нет времени. Древобородый – это Фангорн, страж леса; он старейший из энтов, старейшее живое существо, которое еще ходит под солнцем по Средиземью. И я от души надеюсь, Леголас, что вы встретитесь с ним. Мерри и Пиппину повезло: они встретили его здесь, на том самом месте, где мы сидим. Он пришел сюда два дня назад и отнес их в свое жилище, далеко к подножию гор. Он часто приходит сюда, особенно когда на душе у него беспокойно и слухи из внешнего мира тревожат его. Я видел четыре дня назад, как он шел среди деревьев, и мне кажется, он заметил меня, потому что остановился; но я не заговорил с ним, так как был занят своими мыслями и устал от борьбы с Оком Мордора. Он тоже промолчал и не окликнул меня.

— Может, он тоже решил, что вы Саруман, — предположил Гимли. — Но вы говорите о нем, как о друге. Я думал, Фангорн опасен.