Две крепости

Чуть в стороне от озера они нашли толстый коричневый слой прошлогоднего папоротника. Вокруг была чаща темнолиственных лавров, взбиравшихся на крутой откос, увенчанный старыми кедрами. Здесь хоббиты решили отдохнуть и провести день, который уже обещал быть ясным и теплым. Хороший день для прогулки по рощам и долинам Итилиена, но, хоть орки и стремятся избегать солнечного света, тут оставалось слишком много мест, где они могли затаиться, – да и другие злые глаза смотрели зорко: у Саурона было множество слуг. Голлум вообще отказывался идти при Желтой Роже: вскоре она поднимется над темными хребтами Эфель-Дуата, и Голлум начнет обмирать и прятаться от света и жара.

Сэм по дороге все время размышлял о еде. Теперь, когда отчаяние, вызванное неприступностью Врат, утихло, он, в отличие от хозяина, не намеревался после окончания их дела начисто забыть о пропитании. Во всяком случае, ему казалось, что разумно будет как можно дольше беречь эльфийский дорожный хлеб. Прошло уже шесть дней с тех пор, как Сэм подсчитал, что их скудных запасов едва хватит на три недели.

«Нам повезет, если за это время мы доберемся до Горы Огня! — подумал он. — А после того нам захочется вернуться. Обязательно захочется!» — К тому же к концу долгого ночного перехода, выкупавшись и напившись, Сэм ощущал голод острее обычного. Ужин или завтрак у огня в старой кухне на Бэгшот-Роу – вот чего он больше всего хотел. У него родилась мысль, и он повернулся к Голлуму. Тот как раз начал вынюхивать что-то свое и куда-то отползал на четвереньках.

— Эй, Голлум! — окликнул Сэм. — Куда ты? На охоту? Ну так послушай, нюхалка, – тебе не по вкусу наша еда, да и я не возражал бы против перемены. Ты все твердишь: «всегда готов помочь». Может, найдешь что-нибудь пригодное для голодного хоббита?

— Да, может быть, да, — отозвался Голлум. — Смеагол всегда помогает, если его просят – просят по-хорошему.

— Верно! — сказал Сэм. — Я и прошу. А если этого мало, умоляю.

Голлум исчез. Некоторое время он отсутствовал. Фродо, проглотив несколько кусочков лембаса, глубоко зарылся в бурый папоротник и уснул. Сэм посмотрел на него. Утренний свет только начинал рассеивать тень под деревьями, но Сэм очень ясно видел лицо хозяина и его руки, спокойно лежащие на земле. Сэм внезапно вспомнил, как Фродо, смертельно раненный, лежал без памяти в доме Эльронда. Тогда, дежуря у постели хозяина, Сэм заметил, что по временам лицо Фродо озарял слабый внутренний свет, и вот сейчас этот свет стал как будто бы сильнее и ярче. Лицо Фродо было мирным – следы страха и беспокойства исчезли, – но казалось немолодым, немолодым и прекрасным, словно труды времени-скульптора проявились теперь во множестве тонких и прекрасных штрихов и линий, прежде скрытых, хотя черты и не изменились. Сэм покачал головой и пробормотал: «Я люблю его. Он такой, и порой это проступает. Но все же я люблю его».

Голлум бесшумно вернулся и тронул Сэма за плечо. Взглянув на Фродо, он закрыл глаза и отполз, не издав ни звука. Спустя несколько мгновений Сэм присоединился к нему и обнаружил, что Голлум что-то жует и бормочет. На земле рядом с ним лежали два маленьких кролика, на которых он жадно поглядывал.

— Смеагол всегда помогает, — сказал он. — Он принес кроликов, хороших кроликов. Но хозяин уснул, и, может, Сэм тоже хочет спать. Кролики сейчас не нужны? Смеагол старается помочь, но он не может за минуту поймать кроликов.

Сэм, однако, ничего не имел против кроликов, о чем и сказал. Во всяком случае, против вареных, тушеных или жареных кроликов. Разумеется, все хоббиты умеют готовить – они начинают учиться этому искусству раньше, чем грамоте (которую, кстати, многим так и не удается осилить), но Сэм даже по хоббичьим меркам был хорошим поваром, а за время путешествий приобрел еще и большой опыт готовки на костре. Он по-прежнему с надеждой таскал в своем мешке кухонную утварь: маленькие огниво и кремень, две небольшие мелкие кастрюли (меньшая умещалась внутри большей), куда были сложены деревянная ложка, короткая двузубая вилка и несколько небольших вертелов, а на самом дне мешка в маленьком плоском деревянном ящичке было спрятано мало-помалу тающее главное сокровище – соль. Но Сэму нужен был огонь и кое-что еще. Он ненадолго задумался, а тем временем достал, вычистил и наточил нож и принялся разделывать кроликов. Он не собирался ни на минуту оставлять спящего Фродо в одиночестве.

— А теперь, Голлум, — сказал он, — у меня есть для тебя новая работа. Сходи наполни эти кастрюли водой и принеси сюда!

— Смеагол принесет воду, да, — ответил Голлум. — Но для чего хоббиту вода? Ведь он напился и умылся.

— Не твое дело, — ответил Сэм. — Если не можешь догадаться, то скоро увидишь. И чем скорее ты принесешь воду, тем скорее узнаешь. И не попорти мне кастрюли, не то я из тебя котлету сделаю.