Я видел, как он втиснулся между людьми и подозвал бармена. Через несколько минут он получил свой заказ, и я увидел, что это высокий стакан с какой-то золотисто-коричневой жидкостью. Дэнни направился в глубину бара, словно забыв о нас.
Из всей компании я был, пожалуй, его ближайшим другом, поэтому пошел следом. И увидел Дэнни стоящим недалеко от туалета прислонившись к стене. На моих глазах он сделал большой глоток из своего стакана, чуть ли не одним махом опустошив его.
– Что это у тебя? – спросил я.
– Бурбон.
– Ого. Не маловат стакан?
– Самое то.
– Я что, пропустил момент, когда «Пабст» опустился на второе место?
Так себе шуточка. Поведение Дэнни чем-то встревожило меня.
– Бурбон пьет мой отец, – объяснил он.
Я впервые видел его таким. И дело было явно не в алкоголе…
– Все нормально?
Он сделал еще один большой глоток. Стакан был уже наполовину пуст.
– Нет, – ответил он. – Не нормально.
– Что случилось? Кто звонил?
– Моя мать. Мама звонила. – Он прикрыл рот рукой. – Сказала, что отец умер.
– Твой отец?
– Разбился в аварии. Она сама узнала несколько минут назад. Полицейские приехали к нам домой.
– Это… кошмар! – вскрикнул я от неожиданности. – Я… чем-нибудь могу помочь? Может, отвезти тебя домой?
– Завтра она закажет мне билет на самолет. Не знаю, как быть с выпускными экзаменами. Думаешь, мне разрешат сдать их на следующей неделе?
– Не знаю, но, по-моему, сейчас это тебя должно волновать в последнюю очередь. Твоя мама в порядке?
Он уставился куда-то в пустоту и ответил не сразу.
– Нет, – наконец выговорил он и залпом допил стакан. – Мне надо сесть.
– Сейчас, – кивнул я. – Пойдем.
Я повел его обратно к столу. Несмотря на количество выпитого, он вовсе не казался пьяным. И ни с кем не вступал в разговор. И никому не говорил о смерти отца, а через час я отвез его к нему домой.
Он уехал в воскресенье. И хотя мы были друзьями, больше я его не видел и ничего о нем не слышал.
– Постой… – сказала Мардж. Она приехала во вторник сразу же после того, как утром я отвез Лондон в школу. И теперь мы вдвоем сидели за столом на кухне. – Так она просто… ушла?
– Вчера вечером, – подтвердил я.
– Хотя бы извинилась?
– Не помню. – Я покачал головой. – Я даже не могу… то есть… я…
Мысли путались, эмоции бушевали. От шока и страха, неверия и злости меня кидало из одной крайности в другую. Я не помнил даже, как отвез Лондон в школу всего несколько минут назад.
– У тебя руки трясутся, – заметила Мардж.
– Ага… ничего. – Я помолчал и сделал глубокий вдох. – А тебе разве не надо на работу? Могу пожарить яичницу.
Позже Мардж рассказывала мне, что я встал из-за стола и направился к холодильнику, но, едва открыв его, отошел к шкафчику, где мы хранили кофе. Потом сообразил, что сначала надо достать кружки. Но кружки оставил возле кофемашины и достал яйца из холодильника, а потом снова положил их на прежнее место. Зачем-то забрел в кладовку, вынес оттуда миску, и…
– Может, я приготовлю завтрак? – спросила она.
– А?..
– Садись.
– А тебе разве не надо на работу?
– Я решила взять отгул. – Она потянулась за своим телефоном. – Сядь. Я на минутку, только предупрежу начальство.