– Сегодня я консультировалась с психологом о том, как лучше сказать Лондон. По ее словам, мы должны дать ей понять, что для нас будет лучше некоторое время пожить врозь, но не упоминать о разводе. И конечно, акцент надо делать на том, что Лондон тут ни при чем и мы оба любим ее. В общем, нам есть что обсудить при встрече, но ты должен знать: на первом месте для меня интересы Лондон. Нам еще предстоит выбрать подходящее время для ее переезда в Атланту. – Она помолчала. – Вот, кажется, и все. Всего хорошего.
Она серьезно? Сидя на краю постели, я прослушал сообщения несколько раз. Видимо, искал хоть какие-нибудь признаки того, что я ей небезразличен, но ничего подобного не услышал. Зато понял, чего хочет Вивиан, делая вид, будто заботится о Лондон, и этот маневр меня взбесил. Пока я думал об этом, телефон зазвонил.
– Привет, – сочувственным тоном сказала Мардж. – Вот, звоню узнать, как ты.
– Еще семи часов нет.
– Я в курсе. Но я беспокоюсь за тебя.
– Я… в ярости.
– В чем дело?
– Вивиан оставила мне пару сообщений. – Я пересказал ей содержание.
– Ну ничего себе. Значит, вот что тебя разбудило? А не чашка ароматного кофе? Кстати, о кофе: я уже сворачиваю к твоему дому. Открывай дверь.
Я вышел из спальни и побрел вниз по лестнице. К тому времени, как я открыл дверь, Мардж уже выбралась из машины, держа в руках два пластиковых стакана. Она была одета по-офисному.
– Сварить кофе я мог и сам, – сказал я.
– Знаю, но мне хотелось тебя увидеть. Ночью удалось поспать?
– Часа четыре…
– И мне не спалось.
– Поздно легла из-за Лиз?
– Нет, беспокоилась за тебя. Пойдем в дом. А Лондон встала?
– Еще нет.
– Может, я ее разбужу, а ты пока выпьешь кофе?
– Я не беспомощный.
– Знаю, – кивнула она. – Скорее даже наоборот. Ты держишься гораздо лучше. Будь я на твоем месте…
– Не преувеличивай.
Мардж ласково коснулась моей щеки.
– Мне же не пришлось уговаривать тебя не прыгать с водонапорной башни.
Благодаря кофе и помощи Мардж, к тому времени, как снова повез Лондон в школу, я чувствовал себя немного лучше, чем накануне. Сидя на заднем сиденье, она без умолку болтала о том, что видела во сне – кажется, лягушку, которая меняла цвета. И я понял: ее невинный щебет – как раз то, что мне сейчас нужно.
После возвращения домой я заставил себя выйти на пробежку. Я не бегал с того дня, как Вивиан объявила о своем уходе. Пропустив несколько тренировок впервые с тех пор, как возобновил их, я надеялся, что физическая нагрузка немного приведет меня в норму. На пробежке я чувствовал себя неплохо и добавил к обычной дистанции несколько миль. А после, когда принимал душ, вновь поймал себя на мысли о Вивиан. Недавняя ярость утихла, сменившись невыносимой горечью.
Я понимал, что не проживу и дня, если не смогу отвлечься, поэтому решил чем-нибудь заняться. Чем угодно. Желание работать отсутствовало, однако я силком притащил себя в кабинет. Но, едва сев за стол и увидев стоящую на нем фотографию Вивиан, понял: ничего не выйдет, пока я торчу дома. Здесь повсюду слишком много напоминаний, навевающих эмоции, которые я не могу контролировать.
Пора побывать в офисе.
Уложив ноутбук, я отправился в арендованный офис. Администратор явно удивилась моему приходу, но, как обычно, отрапортовала, что сообщений для меня нет. А мне впервые за все время было абсолютно все равно.
Я отпер кабинет. С тех пор, как я в последний раз побывал в нем, а это было несколько недель назад, ничто не изменилось, только мой стол покрылся тонким слоем пыли. Я поставил на него ноутбук и зашел в почту.
Десятки писем, главным образом счета и спам. Большинство я удалил, счета разложил по папкам, и в ящике остались только письма с отснятым материалом для рекламных роликов. Презентация для пластического хирурга уже была готова, наступала очередь Тальери. Я просмотрел записи, сделанные на прошлых выходных: из шести дублей, отснятых перед зданием суда, три ни на что не годились. Остальные три оказались более-менее сносными, и я отбраковал еще один. Просматривая два оставшихся, мне показалось, что начало более удачное во втором дубле, а конец – в первом. На моем ноутбуке имелись простейшие программы для редактирования видео, и я сумел склеить из двух дублей один. Нет ничего лучше магии кино.
Мало того, в отснятом материале мне понравился образ самого Тальери. Он получился именно таким, как я и задумывал: честным, компетентным, располагающим к себе и вдобавок был фотогеничным. Может, все дело в естественном освещении, но ролик смотрелся гораздо лучше предыдущих.
Со съемками второго видео ситуация обстояла намного сложнее. Предполагалось множество планов, съемки в разных ракурсах. Особенно сильная сцена с пасущимися на лугу конями должна была усилить впечатление от ролика в эфире. Я понял, что ни времени, ни сил заниматься им у меня пока нет, и решил поработать над первым.