Дважды два

Вивиан прошла мимо кабинета, удалилась в нашу спальню, где продолжила набивать до отказа оба чемодана.

В кабинете я пробыл час, другой, третий. Наконец Вивиан сама заглянула ко мне, и я понял, что она удивлена тем, что я не разыскиваю ее. Она, конечно, помнила, что перед сном мне пришлось утешать плачущую Лондон, хорошо знала меня и, должно быть, полагала, что я попытаюсь обсудить случившееся.

Но на этот раз я поступил с ней так же, как она поступала со мной, – заставил ее теряться в догадках.

– Ты ложишься?

– Позже, – не оборачиваясь, ответил я. – Нужно закончить работу.

– Уже поздно.

– Знаю, – откликнулся я.

– Напрасно я накричала сегодня на Лондон. Я извинилась, когда заходила поцеловать ее перед сном.

– Я рад, – сказал я. – Она сильно расстроилась.

Вивиан ждала. Я не оборачивался. Пауза затянулась, но я не добавил ни слова.

– Ну ладно, – вздохнула она. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – прошептал я.

Значит ли это «прощай»?

_{* * *}

Всю правду я узнал лишь через тринадцать дней.

На следующий день я побывал в кастинговом агентстве и нашел юную актрису, идеально подходящую на роль в задуманном мной третьем ролике – его съемки были намечены на сентябрь, как только закончится монтаж первых двух. После репетиции с Тальери на следующий день мы сняли сюжет возле здания суда, после чего закончили озвучивание второй рекламы. Дальше по плану были съемки следующего ролика, а остаток недели заняла подготовка презентации для пластических хирургов. После встречи со вторым клиентом у меня сложилось впечатление, что мне повезет, и я решил сделать предложение для него более детальным.

Первым делом я тщательно изучил сайт этого врача и почтовые рассылки, которыми он обычно пользовался. Их подготовил его офис-менеджер. Материалы затрагивали все темы, которые мы обсуждали – безопасность, профессионализм, улучшение самомнения, более краткий период восстановления после операции, – и я понял, что мог бы разработать более целостную рекламную кампанию. Затем я пересмотрел десяток сайтов пластических хирургов, практикующих по всей стране, и связался со своим техническим специалистом, чтобы прикинуть затраты.

Следующие два дня я воплощал свои идеи в презентации кампании, которая, с моей точки зрения, была необходима бизнесу этого пластического хирурга.

Все время, свободное от работы, я посвящал Лондон и наведению порядка в доме. И стирке. И уборке во дворе. И хомякам. Я возил Лондон в школу, на музыку и хореографию – на субботнее занятие в студии Вивиан свозила ее сама, – вдобавок шесть дней подряд мы катались вместе на велосипедах. Лондон уже настолько уверенно чувствовала себя, что на пару секунд могла отпустить руль на прямом участке дороги.

По окончании катания мы пили лимонад на веранде, всякий раз высматривая белоголовых орланов.

Вивиан вернулась домой в пятницу вечером и почти все выходные провела с Лондон. Со мной она была вежлива, но старалась держаться на расстоянии. Родителей я навестил один, а Вивиан, уезжая в понедельник утром, увезла с собой еще два туго набитых чемодана. К тому времени в доме не осталась почти ничего из ее одежды. Единственное, о чем она сообщила, так это то, что собирается жить в служебной квартире.

В отъезде она провела всю неделю. Каждый вечер в шесть она беседовала с Лондон по видеосвязи и несколько раз пыталась втянуть в разговор меня. Но я уклонялся. Во вторник она рассердилась на меня за то, что я не захотел говорить с ней. Я не клюнул и на эту наживку.

Вивиан приехала домой в пятницу днем, в начале выходных по случаю Дня труда, застав меня врасплох. Честно говоря, я никак не ожидал увидеть ее дома. Лондон была в восторге. Вивиан забрала ее из школы, свозила на танцы и даже помогла подготовиться ко сну. Когда пришла моя очередь укладывать Лондон, я прочитал ей целых четыре книжки и задержался наверху дольше обычного, боясь остаться с Вивиан наедине.

Но ничего не произошло. На свидание вечером я был не настроен, однако Вивиан, как ни странно, пыталась развлечь меня разговорами и даже была ласкова.

Суббота и воскресенье прошли тихо. Вивиан почти все время проводила вдвоем с Лондон, а я тренировался, работал, наводил порядок в доме, просматривал отснятый материал для роликов, ездил к моим родителям. И старался избегать Вивиан, боясь разговоров с ней.

В понедельник, в День труда, Мардж и Лиз устраивали барбекю, и мы с Вивиан и Лондон провели у них почти весь день. Я уже догадывался, что меня ждет дома, поэтому не хотел уезжать.

В догадках я не ошибся. Почитав Лондон на ночь и погасив у нее свет, я застал Вивиан сидящей в столовой.

– Нам надо поговорить, – начала она.

Ее слова кажутся мне пустыми даже теперь, по прошествии времени, но суть мне все же удалось уловить.